Предлагаемый вниманию читателей этюд представляет собой сжатую версию тех нескольких лекций, которые читаются по истории Александра Великого на Кафедре истории древней Греции и Рима Исторического факультета СПбГУ в рамках курса "История эллинизма". Готовя настоящий письменный вариант, авторы посчитали нужным чуть более подробно, чем другие сюжеты, изложить обстоятельства кампании Александра в Средней Азии, поскольку этому эпизоду, в отличие от иных, обычно уделяется не слишком много внимания. Хочется надеяться, что данная лекция окажется в чем-то интересной и полезной не только для студентов СПбГУ, но и для студентов и, возможно, преподавателей других ВУЗов России. В составлении текста настоящей лекции также принимал участие А. К. Нефёдкин, при содействии которого написаны части, в которых сообщается о составе войск Александра в начале Восточного похода, а также дается описание сражений при Гранике, Иссе и Гавгамелах.

Убийство знаменитого царя Македонии Филиппа II в 336 г. до н.э., пришедшееся в самый разгар военных приготовлений к походу на Восток, открыло путь на престол его старшему сыну Александру III, впоследствии прозванному за свои выдающиеся деяния Великим (в отечественной научной литературе он чаще именуется Македонским).

Александр родился в 356 г до н.э. в Пелле, столице Македонии. Его мать Олимпиада, являвшаяся представительницей эпирского (молосского) царского дома, обладала большим влиянием на сына, тогда как с отцом особой душевной близости

у него не было. Воспитывавшийся в традициях македонской аристократии, Александр получил прекрасное образование, прежде всего благодаря выдающемуся мыслителю древности Аристотелю, который в течение трех лет являлся его наставником (343-340 гг. до н.э.). Именно Аристотель сумел по-настоящему привить своему питомцу интерес к науке, знание и понимание греческой культуры, огромную любовь и уважение к ее высоким образцам, причем более всего юношу восхищала "Илиада" Гомера, герой которой Ахилл стал для него идеалом. Приобщение Александра к государственным и военным делам началось достаточно рано: в шестнадцать лет, во время похода Филиппа против Перинфа и Византия (340-339 гг. до н.э.), он был оставлен управлять Македонией и в отсутствие отца подавил восстание во Фракии, где основал свой первый город - Александрополь; в восемнадцать лет в битве при Херонее (338 г. до н.э.) он успешно командовал конницей македонян на левом фланге, а затем был отправлен в составе македонского посольства в Афины, чтобы присутствовать при ратификации афинянами мирного договора с Филиппом (т. н. Демадов мир).

Когда Александр стал царем, ему исполнилось всего двадцать лет. Он сразу же принялся решительно укреплять собственные позиции. Первым делом Александр расправился с теми, кто был обвинен в причастности к убийству Филиппа, перебил своих недругов и тех родственников, в ком мог опасаться найти претендента на царский венец. Положение его, однако, продолжало оставаться чрезвычайно сложным: фракийские и иллирийские племена, возбужденные известием о смерти Филиппа, угрожали Македонии с севера. Но наибольшая опасность исходила с юга, из Греции, где началось брожение, готовое разразиться всеобщим восстанием против македонского господства.

Сознавая всю необходимость удержать греческие республики в повиновении, Александр решил временно отложить поход на север и скорее, чем это можно было ожидать, появился с войском в Греции. Стремительность, с которой действовал Александр, произвела там довольно сильное впечатление. Все попытки к освобождению были тотчас оставлены. Фессалийцы поспешили провозгласить Александра главой своей федерации,

Пилейско-Дельфийская амфиктиония признала его своим лидером, а в Коринфе представители греческих государств, собравшись на заседание, утвердили его вместо Филиппа гегемоном Общеэллинской (т. н. Коринфской) лиги и возложили на Александра верховное командование в объявленной еще при его отце (337 г. до н.э.) войне против Персии.

Теперь, когда Греция, казалось, была замирена, настала, наконец, очередь привести к покорности фракийские и иллирийские племена на севере Балканского полуострова. Весной 335 г. до н.э. Александр предпринял против них поход, завершившийся полгода спустя, несмотря на все его трудности, полным успехом для македонского царя: фракийцы и иллирийцы были вынуждены признать свою зависимость от Македонии и больше, по крайней мере, в ближайшем будущем, не представляли опасности для ее границ.

Однако пока Александр воевал с северными племенами, в Греции, в связи со слухами о его гибели, вновь оживились надежды на избавление от македонского верховенства. На этот раз дело дошло до настоящего восстания, инициатором которого стали Фивы. Жители данного города свергли навязанное им промакедонское правительство, осадили македонский гарнизон и обратились с призывом о помощи к другим греческим государствам. Этот призыв не остался без ответа, и ряд республик поспешил более или менее открыто поддержать фиванцев. Александр, понимая, что ситуация в Греции способна в любой момент разразиться всеобщим взрывом, форсированным маршем устремился на юг и уже через тринадцать дней появился с войском у стен Фив. Мятежный город был взят штурмом, в результате которого погибло 6000 фиванцев (осень 335 г. до н.э.). Дальнейшую судьбу побежденных македонский царь предоставил решать своим союзникам по Коринфской лиге. Согласно вынесенному ими приговору, - за которым, конечно, скрывалась воля самого Александра, стремившегося преподнести грекам устрашающий урок, - над фиванцами была учинена жестокая расправа: сам город был полностью разрушен, а все его граждане, 30000 человек, были проданы в рабство. Фиванская катастрофа заставила греческие государства отбросить

всякую мысль о борьбе за свободу, и теперь они (и более всех Афины) пытались всячески заслужить расположение грозного царя. Впрочем, Александр их простил: он не был заинтересован в дальнейшем осложнении отношений с греками и к тому же весьма торопился начать столь желанную для него кампанию на Востоке.

Поход против Персии начался весной 334 г. до н.э. (хотя в Малой Азии военные действия были открыты еще весной 336 г. до н.э.).

Армия, с которой выступил Александр, была по меркам античного времени довольно значительной: она насчитывала более 30000 пехоты и около 5100 конницы. Ядро пехоты составляли 12000 македонян, в том числе шесть полков фалангитов-педзетайров - тяжеловооруженных пехотинцев, имевших длинную пику-сариссу и щит в качестве основного оружия, а также подразделение щитоносцев-гипаспистов, составлявших гвардию македонского царя, оружие которых в принципе не отличалось от гоплитского. Кроме того, в войске находилось 7000 греков-союзников, 5000 эллинских наемников-гоплитов и 6000 фракийцев, вооруженных по типу пельтастов. В роли легкой пехоты выступали лучники - критские и, возможно, македонские. Важную роль в тактике Александра играла македонская тяжеловооруженная конница пиконосцев-гетайров, насчитывавшая 1800 воинов. Помимо нее македонский царь располагал таким же числом фессалийских всадников, вооружение которых было практически идентично македонскому, и 600 тяжеловооруженными всадниками-союзниками, набранными преимущественно из Средней Греции. Другую часть конницы Александра формировали 900 сариссофоров-продромов - воинов-пиконосцев. В бою македонская тяжеловооруженная пехота составляли основу боевого порядка, который с флангов прикрывали всадники: гетайры справа, фессалийцы слева. Главной атакующей силой являлась конница правого фланга, гетайры и сариссофоры, тогда как конница левого крыла наносила вспомогательный удар. Вместе с армией в поход отправился и флот в составе 160 военных кораблей, предоставленных греческими государствами согласно решениям Коринфской

лиги, и собственно македонская флотилия, небольшая по численности. При этом значительная часть македонских сил, 12000 пехоты и 1500 конницы, была оставлена Александром в Македонии для ее защиты от возможных вторжений северных племен и для поддержания порядка в Греции.

Подойдя к Геллеспонту, Александр переправил через него свое войско без каких-либо помех со стороны персов. Во время переправы он первым спрыгнул с корабля на азиатскую землю, но прежде метнул в берег копье, таким образом открыто заявив о своих притязаниях на территорию врага. Впрочем, о завоевании всего Персидского царства, а тем более о покорении остального мира Александр тогда едва ли помышлял. Подобные планы появились у него, несомненно, позднее, пока же задача, которую ставил перед собой македонский царь, по-видимому, состояла в том, чтобы захватить у персов если не всю, то, по крайней мере, часть Малой Азии.

На персидском военном совете предложение грека-родосца Мемнона, талантливого полководца, состоявшего на службе царя Персии, - заманить Александра вглубь материка, разоряя оставленные области, и одновременно открыть боевые действия в тылу македонян, в Греции - было решительно отклонено малоазийскими сатрапами. Они не желали, чтобы враг опустошал их владения, и поэтому решили дать Александру сражение незамедлительно, выбрав для этого реку Граник (совр. Бигачай).

Персы подошли к Гранику раньше и заняли позиции на правом возвышенном берегу реки (май/июнь 334 г. до н.э.). Они выставили конницу (около 20000 воинов) впереди вдоль берега, в то время как пехоту (20000 воинов), состоявшую из греческих наемников, расположили во второй линии. Расчет персидских военачальников был прост: опрокинуть атакующие греко-македонские части в реку и таким образом одержать победу. Наступление начал Александр, атаковав правым флангом. Когда персы отбили атаку двух форсировавших Граник передовых конных частей, в дело вступила основная масса конницы во главе с самим македонским царем. Завязалась битва, в которой большую пользу македонянам принесли легковооруженные пехотинцы,

сражавшиеся вместе с всадниками. Этот бой отвлек внимание персов и дал возможность переправиться через реку македонской фаланге. В ходе ожесточенной рукопашной схватки персидская конница была обращена в бегство, после чего пехота Александра напала на центр, а конница на фланги построения греческих наемников, которые, несмотря на отчаянное сопротивление, вскоре были почти все перебиты.

Победа македонян при Гранике была полной. Ее непосредственным результатом явилось завоевание Александром западных прибрежных районов Малой Азии. Сарды - главный город Лидии - были сданы без боя. Один за другим занял Александр и располагавшиеся здесь греческие полисы. Повсюду в них он уничтожал олигархические и тиранические режимы, бывшие ранее опорой персидской власти, и утверждал демократический строй, а также предоставлял полисам "свободу" и "автономию". Этими мерами Александр немедленно привлек на свою сторону широкие слои малоазийского греческого населения, обеспечив себе таким образом их реальную поддержку: за исключением Милета и Галикарнасса, которые пытались оборонять гарнизоны греческих наемников на персидской службе, все остальные города малоазийских греков добровольно открыли ворота перед войсками Александра. Не ясно, однако, стали ли после этого греческие полисы Малой Азии членами Коринфской лиги, или нет. Но в любом случае, они оказались теперь фактически в значительной зависимости от власти своего освободителя: свобода, которая была им предоставлена, во многом оставалась чисто формальной, и, по большому счету, Александр был волен вмешиваться во внутренние дела этих городов, когда бы и как бы он этого ни пожелал.

Зимой 334-333 гг. до н.э. Александр прошел через Ликию и Памфилию, которые поставил под свой контроль без особого труда, а затем, проведя более или менее удачную кампанию против горных племен Писидии, весной вступил во Фригию и достиг ее древней столицы - Гордиона. Здесь Александру была показана повозка, якобы принадлежавшая легендарному фригийскому царю Гордию, и сообщено предсказание, гласившее, что тот, кто сможет развязать узел на ее ярме, станет владыкой

Азии. Александр не смог развязать хитро сплетенный узел, и тогда, по одной версии, он вынул колышек, на котором это узел держался, а по другой - выхватив меч, разрубил его.

В Гордионе до Александра дошли тревожные известия о событиях, которые происходили тем временем у него в тылу. Весной 333 г до н.э. Мемнон, назначенный главнокомандующим персидскими силами на Западе, начал контрнаступательные операции в восточной части Эгеиды. Обладая мощным флотом и значительным числом греческих наемников, он захватил Кос, Хиос и Лесбос и собирался высадиться в Балканской Греции, намереваясь поднять там восстание. Все это внушало Александру большую озабоченность, которая, правда, несколько улеглась, когда ему сообщили, что Мемнон при осаде Митилены на Лесбосе умер. Тем не менее, прежде чем отправиться дальше на Восток, Александр предпринял меры, чтобы пресечь деятельность персов в Эгеиде: туда для организации сопротивления им были посланы македонские военачальники - Гегелох и Амфотер, которых он щедро снабдил деньгами.

Оставив Фригию, Александр скорым маршем прошел через Пафлагонию и Каппадокию, попутно приведя их (впрочем, лишь номинально) к покорности, и вступил в Киликию. Здесь, у города Исс, его армия встретилась, наконец, с войском самого ахеменидского царя Дария III (ноябрь 333 г. до н.э.).

Персы заняли оборонительную позицию за рекой Пинар (вероятно, совр. Куручай), выставив в первую линию пехотинцев - греческих наемников и щитоносцев-кардаков - под прикрытием конницы, а во вторую - основную массу войска. Александр атаковал по всему фронту. Слабый левый фланг персов, находившийся у предгорья, уже в начале рукопашной схватки был обращен гетайрами в бегство. В центре греческие наемники на первых порах успешно противостояли македонской фаланге, но затем и они были опрокинуты фланговым ударом все тех же гетайров, обратившихся теперь против них. Персидская конница правого крыла, атаковавшая фессалийцев, дрогнула и отступила, узнав, что центр и левый фланг разбиты, а Дарий бежал. Неустанным преследованием, длившимся до ночи, Александр

довершил разгром ахеменидского войска. После сражения в руки победителей попала богатая добыча и множество пленных, в том числе и семья Дария - мать, жена, две дочери и малолетний сын.

Блестящая победа при Иссе имела для македонян не только важное стратегическое значение, поскольку доступ в другие районы Азии был теперь для них свободен, но, по-видимому, и оказала огромное влияние на дальнейшие планы Александра. Судя по всему, именно тогда он по-настоящему задумался о завоевании всей Персидской державы. Во всяком случае, на просьбу Дария об освобождении его семьи и о заключении договора о дружбе и союзе, за что Александру были обещаны все территории вплоть до реки Галис, македонский царь ответил решительным отказом. Более того, Александр потребовал, чтобы впредь Дарий именовал его не иначе, как владыкой Азии.

После сражения при Иссе Александр не устремился вслед за Дарием, а двинулся в Сирию и Финикию, намереваясь тем самым лишить персидский флот, который до тех пор активно действовал в Эгеиде (под контролем персов уже находились Тенедос и часть Киклад), баз на побережье. Города Сирии, а затем и крупнейшие финикийские города - Арад, Библ и Сидон добровольно перешли на сторону македонян. Однако наиболее могущественный на тот момент город Финикии - Тир оказал Александру отчаянное сопротивление. Чтобы осадить Новый Тир, находившегося на острове, Александру пришлось построить от материка дамбу, по которой к стенам города были подведены осадные машины. Одновременно туда же подводились и осадные орудия, располагавшиеся на кораблях. Жители Тира проявляли чудеса героизма, и только после семимесячной осады город был взят (июль/август 332 г. до н.э.). Участь его была ужасна: он подвергся тотальному разграблению, а все его население, уцелевшее при штурме (около 30000 человек), было продано в рабство. Под стенами Тира Александр получил от Дария новые предложения мира: кроме большого выкупа за семью, персидский царь снова предлагал ему договор о дружбе и союзе, причем на этот раз вместе с рукой своей дочери он был готов уступить земли вплоть до Евфрата. Но Александр опять ответил отказом.

Покорив Палестину, где после двухмесячной осады македоняне приступом овладели Газой, оказавшей им упорное сопротивление, Александр в конце 332 г. до н.э. вступил в Египет, который был сдан ему персидским сатрапом без боя. Местное население, с ненавистью относившееся к власти персов, приветствовало македонского царя как освободителя, и в Мемфисе жрецы возложили на голову Александра двойную корону египетских фараонов. Находясь в Египте, Александр наладил управление страной, основал на побережье новый город - Александрию, ставшую впоследствии важнейшим политическим, экономическим и культурным центром Восточного Средиземноморья, а затем посетил знаменитый оракул Амона в оазисе Сива в Ливийской пустыне, где жрецы приветствовали его как сына бога. Между тем, до Александра дошли известия о долгожданных македонских успехах в Эгеиде, все острова которой были освобождены Гегелохом и Амфотером, а остатки персидского флота, по сути дела, распавшегося в результате ухода составлявшей его основу финикийской эскадры, полностью уничтожены.

Весной 331 г. до н.э. Александр оставил Египет и через Палестину, Финикию, Сирию и далее через реки Тигр и Евфрат двинулся навстречу Дарию, чтобы в генеральном сражении разрешить, наконец, спор за Азию.

Дарий, собрав тем временем огромное войско из ополчений восточных сатрапий, занял удобную позицию в Северной Месопотамии, на равнине у селения Гавгамелы, недалеко от города Арбелы. Здесь 1 октября 331 г. до н.э. и состоялось решающая битва. Войско македонян насчитывало 40000 пехоты и 7000 конницы, силы же персов были гораздо больше. Опасаясь окружения, Александр построил войско по типу каре, прикрыв свои фланги. Армия Дария была выстроена в три линии. Основная линия состояла из пехоты, которая была защищена на флангах сильными отрядами конницы. В первой линии стояли серпоносные колесницы, а по флангам - всадники. В третьей линии за центром размещались азиатские ополчения. Чтобы сравнять свой фронт с неприятельским, Александр стал вытягивать свою армию вправо. В это время македоняне были атакованы с обоих

флангов конницей персов. Одновременно последовала и атака серпоносных колесниц, которая, впрочем, была безуспешной. Когда в результате кавалерийского боя левый фланг персов ослаб, Александр, построив конницу и пехоту клином, атаковал центр противника, где стоял Дарий. Последний, как и ранее при Иссе, не выдержал накала битвы и бежал, а за ним последовал весь центр и левый фланг его армии. Однако правый фланг персов еще сражался против македонян, левое крыло которых было отрезано от правого. Александр поспешил на помощь своему левому крылу, которое, между тем, уже само стало теснить персидские отряды, начавшие отступать после известия о бегстве Дария. Александр преследовал противника до ночи, но настигнуть Дария не смог. Тот же с остатками войска бежал в Мидию.

Битва при Гавгамелах окончательно решила судьбу державы Ахеменидов, у которой больше уже не осталось сил для серьезного сопротивления. Путь к столицам Персидского царства был теперь открыт для победителя. Взяв без боя Вавилон, а затем и Сузы, Александр в начале 330 г. до н.э. появился в самом сердце Ахеменидского государства - Персиде, где овладел Персеполем и Пасаргадами. По приказу Александра наиболее блестящая из персидских столиц - Персеполь подверглась разграблению и разорению, причем находившийся здесь великолепный дворец Ксеркса был предан огню самим македонским царем. Такие поступки Александра являлись, несомненно, тщательно продуманной пропагандистской акцией: с одной стороны, разгромом Персеполя, олицетворявшего собой могущество Ахеменидов, Александр стремился возвестить миру о полном крушении их власти, а с другой, продемонстрировать грекам свою приверженность официальному лозунгу войны - отмщению персам за разрушение во время похода Ксеркса греческих святынь. Последнее было важно для Александра особенно теперь, когда ему стало известно о начавшемся в Греции новом антимакедонском движении, инициатором которого на этот раз выступила Спарта. Ее царь Агис III, сумевший привлечь на свою сторону ряд пелопоннесских государств (в отличие от Спарты членов Коринфской лиги), открыл, по-видимому, весной 331 г. до н.э. боевые действия

против Македонии. Он попытался овладеть верным ей Мегалополем в Аркадии, однако, очевидно, поздней осенью того же года потерпел у его стен сокрушительное поражение и погиб в битве с прибывшим в Пелопоннес войском наместника Македонии Антипатра.

Из Персиды Александр двинулся в Мидию, где тогда находился еще надеявшийся на продолжение борьбы Дарий. Но, спасаясь бегством от преследователей в восточном направлении, в сторону Бактрии, персидский царь был арестован своими ближайшими помощниками, бактрийским сатрапом Бессом, начальником конницы Набарзаном и сатрапом Дрангианы Барсаентом, и вскоре убит. Заговорщикам удалось ускользнуть от погони, и Бесс, уже давно втайне мечтавший о царской власти, по прибытии в Бактрию провозгласил себя царем Азии и принял традиционное для Ахеменидов тронное имя Артаксеркс. Он сразу же начал подготовку к войне с Александром.

Надо полагать, Бесс не ставил своей целью восстановление державы Ахеменидов в ее былых границах, а рассчитывал отразить натиск Александра на восточные сатрапии, чтобы затем, дождавшись ухода греко-македонян из Азии, установить свое господство над восточной частью ахеменидского наследства. Но македонский царь имел на этот счет другие планы: рассматривая себя самого, по крайней мере, с момента гибели Дария, в качестве законного преемника Ахеменидов, он увидел в Бессе, имевшем родство с последним персидским монархом, прежде всего идеологически опасного конкурента. Поэтому исключительно в пропагандистских целях - чтобы придать б?льшую видимость легитимности своих претензий на господство в Азии, а заодно и принизить своего противника - Александр повел наступление на Бесса под лозунгом "священной войны" против цареубийцы.

Впрочем, македонский царь не кинулся сломя голову за Бессом, а, стремясь обеспечить надежного тыл для своей армии, пошел сперва в Гирканию и Парфию, где привел к покорности местные племена. После этого он сломил сопротивление жителей Арии (области в Гератском и Серахском оазисах), восстание которых возглавил ее прежний сатрап Сатибарзан, который

поначалу притворно подчинился македонянам, но затем перебил оставленный ими гарнизон. Умиротворив Арию и справедливо опасаясь новых враждебных акций в тылу, Александр был вынужден изменить свой первоначальный план: он отказался от прямого вторжения в Бактрию через горные перевалы к западу от Герата и повернул на юг, в Дрангиану (или Зарангиану, совр. Систан). Ее сатрап, Барсаент, один из заговорщиков против Дария, бежал к индийцам, но был впоследствии выдан теми македонскому царю, который приказал предать его казни.

Правда, уже находясь в области дрангов, Александру пришлось впервые столкнуться с весьма серьезной угрозой, родившейся среди части его приближенных, которые были недовольны как нежеланием царя прекратить дальнейшие завоевания на Востоке, так и явной ориентализацией его внутренней политики, представлявшей собой на деле его сближение с побежденной персидской аристократией, которую он теперь рассматривал в качестве своей опоры в покоренных странах. А это, естественно, не могло не раздражать старую македонскую знать, воспитанную в патриархальных традициях. Не устраивали ее и изменения в характере власти македонского царя, все более и более превращающегося в восточного деспота, выражением чего явилось, в частности, решительное насаждение им при своем дворе пышного персидского этикета, в том числе земного поклона (проскинезиса), обязательного при общении восточных подданных с Александром.

Все это рано или поздно должно было вызвать сопротивление со стороны части македонской знати, видевшей в мероприятиях царя на Востоке реальную угрозу своему привилегированному положению. На стороне же Александра в этой борьбе оказались выходцы из "новой", неродовитой знати, выдвинувшиеся как раз в ходе азиатского похода и поэтому заинтересованные в его продолжении, сулившем дальнейшее усиление царской власти и, следовательно, рост их собственного благополучия. Первым актом этой драматической борьбы внутри окружения Александра стал "процесс Филоты", закончившийся гибелью последнего, его отца Пармениона и ряда других

видных македонских военачальников и аристократов. Другими эксцессами борьбы против оппозиции явились в дальнейшем "дело Клита" (328 г. до н.э.), "заговор пажей" и арест, а затем гибель философа и официального историографа похода Каллисфена (327 г. до н.э.).

Покончив с заговором Филоты в столице Дрангианы Фраде, переименованной в Профтасию, и завершив подчинение дрангов, македонский царь покорил также аримаспов/эвергетов, живших в низовьях реки Этимандр (Гильменд). Затем он повернул на северо-восток и вторгся в Арахосию (область Кандагара и Газни). Затратив на ее завоевание очень короткое время, греко-македонская армия проникла в долину реки Кабул, на территорию области Паропамисады, и прошла вплоть до южных отрогов хребта, называемого Паропамис или Кавказ (Гиндукуш), не встречая никакого сопротивления. Вероятно, будучи еще в Арахосии, Александр получил известие, что в Арию вернулся с войском Сатибарзан, спровоцировав новое восстание в этой области. Царь послал туда часть своих сил во главе с персом Атрабазом и двумя своими приближенными, Эригием и Караном; парфянскому сатрапу Фратаферну также было приказано ударить по ариям. В решающем сражении Эригий убил в единоборстве Сатибарзана, после чего сторонники последнего прекратили сопротивление. Тогда Бесс послал в Парфию некоего Бразана, назначив его своим наместником, однако тот потерпел поражение от Фратаферна и был захвачен в плен. Очевидно, сторонником Бесса оказался и сатрап Арии Арсак, который, как и Фратаферн, получил свою должность из рук Александра. Не исключено, что он поддержал выступление Бразана. Как бы там ни было, Арсак и Бразан позднее были приведены в цепях к македонскому монарху.

Таким образом, надежды Бесса на успешные действия его сторонников в тылу греко-македонских войск не оправдались. К тому же сам он действовал крайне пассивно и, судя по всему, так и не решился выйти со своими силами за пределы Бактрии, чтобы хоть как-то помешать продвижению врага к его сатрапии. Не сделал он и попытки блокировать ключевые горные перевалы, связывающие область Паропамисад с Бактрией.

Единственное, что предпринял Бесс, - так это разорил земли вдоль северных склонов Гиндукуша на участке предполагаемого появления неприятеля, т. е. использовал тактику "выжженной земли".

По всей видимости, главной причиной устранения Бесса его союзниками явилась его полная неспособность руководить сопротивлением завоевателям. Вероятно, Бесс не пожелал добровольно отказаться от своего лидерства, что и заставило Спитамена и его соратников действовать столь решительно. Учитывая же то обстоятельство, что все видные заговорщики очень скоро возглавили антимакедонское восстание в среднеазиатских областях, факт ареста и выдачи Бесса надо рассматривать не только как их желание развязать себе руки для решительного сопротивления, но также и как попытку усыпить бдительность македонского царя (и, надо признать, в целом удачную).

Самое время сказать несколько слов о том, что представляли собой оседло-земледельческие области Средней Азии в военно-политическом отношении к моменту греко-македонского вторжения, причем сделать это лучше всего на примере одной из ее важнейших частей, Бактрии - области, которая располагалась по обоим берегам Окса/Амударьи, между горными системами Гиссара на севере и Гиндукуша на юге, и о которой на самом деле имеется больше конкретных сведений в сохранившихся трудах Флавия Арриана и Квинта Курция Руфа - наших главных информаторов о походе Александра. В свете сообщаемых ими данных можно заключить, что Бактрия при Ахеменидах была разделена на административные районы-округа, территориально соответствовавшие крупным оазисам и горным местностям, которые возглавлялись местными правителями, называемыми по-гречески hyparchoi. Каждый из таких правителей имел в своем распоряжении контингент конных воинов, который он набирал в своем округе и приводил по приказу персидского сатрапа в его резиденцию в Бактрах/Зариаспе. Там располагалось место для сбора войск со всей провинции (греч. syllogos), за исключением солдат гарнизонов городов и крепостей, и в зависимости от обстоятельств либо проводился ежегодный военный смотр, либо давался старт военной кампании, верховное руководство которой осуществлял сам наместник провинции. Всего Бактрия могла выставить до 30 тысяч всадников, из которых, по крайней мере, большинство

занималось в мирное время земледельческим трудом в своих деревнях (лат. vici), где они, вероятно, сами обрабатывали земельные участки, пожалованные им главой их округа (гипархом) в качестве платы за исполнение воинских обязанностей. Надо полагать, что точно такая же практика имела место и в Согде - области в долинах рек Кашкадарья и Зеравшан, тем более что Бактрия и Согд, судя по всему, при Ахеменидах составляли вместе с Хорезмом единую военно-административную территорию (топархию) с бактрийским сатрапом во главе.

По-видимому, гипархи были ответственны за военную подготовку своих воинов в местах их постоянного проживания. В то же самое время они лишь номинально зависели от сатрапа, назначаемого персидским царем, и были автономны в своей внутренней политике. Сатрап же, хотя и являлся верховным главнокомандующим в провинции, в остальном играл преимущественно роль посредника между местными правителями и носителем верховной власти в империи Ахеменидов. Эта значительная самостоятельность туземной аристократии, очевидно, и объясняет тот факт, что реальное сопротивление македонскому царю в Средней Азии было организовано именно ее представителями.

На пути к Согду армия Александра достигла небольшого города Бранхидов, располагавшегося, возможно, где-то у южного подножия Гиссарского хребта. Этот городок был населен потомками членов милетского жреческого рода Бранхидов, которые были переселены персами на самый восток Ахеменидской державы еще в первой половине V в. до н.э., после того, как они приняли участие в осквернении храма Аполлона Дидимского близ Милета, выдав его сокровища царю Ксерксу. Александр, желая показать своим спутникам, что он остается приверженцем общеэллинской идеи об отмщении за поруганные персами святыни Эллады, приказал разрушить этот город и перебить всех его жителей. Следует отметить, что за это свое злодеяние, направленное не против непосредственных виновников святотатства, а против их ни в чем не повинных потомков, македонский царь был гневно осужден в античной письменной традиции.

Кампания в Согде была поначалу успешной для захватчиков, и они сумели овладеть его столицей - городом Мараканды (ныне городище Афрасиаб на окраине Самарканда). Однако затем согдийцы начали оказывать серьезное сопротивление. Так, ими был уничтожен македонский отряд, посланный за фуражом. Ответная карательная акция войск Александра была чрезвычайно жестокой: из 30000 повстанцев, засевших на неприступной горе, в результате ее осады уцелело не более 8000. После этого македонский царь направился к реке Танаису (Сырдарье), где его и застало известие о том, что призванные Спитаменом к оружию бактрийцы и согдийцы подняли восстание и перебили оставленные в их городах вражеские гарнизоны. Едва ли подлежит сомнению тот факт, что это выступление подготавливалось заранее, и его начало было спланировано на наиболее подходящий для этого момент - когда основные силы греко-македонской армии максимально углубились в земледельческие районы Средней Азии, значительно ослабив тем самым систему своих коммуникаций.

Отсюда один отряд был отправлен против скифов, другой получил приказ основать на территории Согда новые города, тогда как сам царь с остальной частью армии направился на усмирение остававшихся оплотов повстанцев. Один из наших основных источников, Диодор Сицилийский так резюмирует эти события: Александр "наказал бактрийцев, во второй раз покорил согдийцев и основал города, удобно их расположив, для обуздания восставших". Другой автор, Курций Руф сообщает об основании шести крепостей на высоких холмах вблизи "города Маргания", т. е. в районе Старого Мерва в Маргиане (области в долине реки Марг/Мургаб на юге-востоке совр. Туркменистана). Впрочем, корреляция этого рассказа (кстати, дошедшего до нас в очень туманном изложении) со сведениями Диодора и Арриана о событиях весны 328 г. до н.э. явно говорит в пользу возведения этих крепостей на территории Согда, но никак не в Маргиане, расположенной в стороне от основных очагов антимакедонского сопротивления.

Долгое время Спитамену удавалось успешно противостоять греко-македонским войскам. В частности, еще в кампанию 329 г. до н.э. он в союзе со скифами разгромил более чем двухтысячный македонский отряд, возглавляемый Менедемом, на реке Политимет (Зеравшан). В следующем году, воспользовавшись пребыванием основных сил Александра в областях к северу от Амударьи, он с отрядом согдийских и массагетских всадников совершил дерзкий и успешный набег на Южную Бактрию, дойдя до Бактр/Зариаспы. Однако затем часть бактрийцев и согдийцев покинула Спитамена и перешла на сторону врага - так в армии Александра впервые появились бактрийские и согдийские конные подразделения. Надо полагать, что это произошло вследствие желания, по крайней мере, части местной аристократии прекратить борьбу с завоевателями и примириться с ними. В конечном итоге, Спитамену изменили и массагеты, которые, согласно одной из традиций (Арриан), сами убили его и послали его голову македонскому царю, желая предотвратить тем самым вторжение последнего в их земли.

Теперь центр антимакедонского движения переместился в горные районы, куда бежали уцелевшие от репрессий повстанцы

и члены их семей, а также в Северную Бактрию. Перезимовав в Наутаке, Александр ранней весной 327 г. до н.э. выступил против горных крепостей, называемых в источниках "скалами", которые располагались, скорее всего, в отрогах Гиссарского хребта. По ходу своего движения греко-македонское войско овладело сначала "Согдийской скалой" (или "скалой" Аримаза) в пределах области Кашкадарьи, а затем и "скалой" Сисимифра (или Хориена) в земле паретаков в Бактрии (вероятно, в районе Железных ворот, со стороны долины Сурхандарьи). Во время этой экспедиции Александр совершил важный политический шаг, логично вытекающий из исповедуемого им курса на "ориентализацию", - он женился на красавице Роксане, дочери знатного бактрийского вельможи Оксиарта. Этот брак преследовал две главные цели: примирение между завоевателями и местной аристократией после двухлетней вооруженной конфронтации и придание видимости легитимности претензиям македонского царя на власть над среднеазиатскими областями. После этого Александр, думая уже о походе в Индию, с частью армии проследовал в Бактры/Зариаспу. Завершение кампании в Трансоксиане он поручил Кратеру и Полиперхонту. Первый выступил против Катана и Австана, соратников Спитамена, продолжавших борьбу против захватчиков на самом севере Бактрии, в области паретаков. В сражении верх взяли македоняне, причем Катан погиб на поле боя, а Австан попал в плен. Полиперхонт тем временем покорил Бубакену - территорию, соответствующую, по-видимому, позднейшему Хутталю (области Куляба). Выполнив свои задачи, оба полководца присоединились к главным силам Александра.

Так закончился поход македонского царя в Среднюю Азию. В ходе боевых действий, носивших со стороны агрессоров особенно жестокий характер, некогда цветущие оазисы Бактрии и Согда были разорены, а их население значительно уменьшилось. Согласно данным археологических исследований, именно на рубеже ахеменидской и эллинистической эпох происходит значительное уменьшение поселений в Бактрии, как в ее южных, так и северных районах, что самым непосредственным образом было связано с греко-македонским вторжением.

В самом конце весны 327 г. до н.э. Александр, теперь уже преисполненный надежд на мировое господство, двинулся в Индию. Его армия, усиленная конными отрядами среднеазиатских народов (бактрийцев, согдийцев, даев и др.), пройдя из Бактр долиной Балхаба к перевалу Шибар, за 10 дней преодолела Гиндукуш и прибыла в Александрию Кавказскую. Отсюда она проследовала к городу Никее (в районе Мандравара на юге провинции Лагман) и далее к реке Кофен (Кабул). Здесь царь разделил свое войско: одну его часть во главе с Гефестионом и Пердиккой он отправил к Инду с поручением подчинить царство певкелаотов (в районе Пешаварской равнины) и навести мост через Инд, а другую сам лично повел по левому берегу Кабула и далее по реке Хоэс/Хоасп (Кунар) вглубь Гандхары, в области нынешних Баджаура и Свата (Пакистан), где обитали горные племена аспасиев, гуреев и ассакенов. Покорение этих воинственных народов изобиловало драматическими эпизодами и велось со стороны Александра и его воинов исключительно жестокими способами. В конце концов, с огромным трудом сломив сопротивление свободолюбивых горцев, царское войско вышло к Инду к уже поджидавшим их Гефестиону и Пердикке. По сооруженному ими мосту вся греко-македонская армия переправилась на левый берег Инда.

В июне 326 г. до н.э. Александр достиг реки Гидасп (Джелам), где его уже поджидал со своей армией Пор - самый могущественный из правителей северо-западной Индии. Индийцы заняли оборонительную позицию на левом берегу Гидаспа. Македонский царь, воспользовавшись ненастной ночью, неожиданно для противника переправился через реку и, разбив небольшой передовой отряд индийцев, двинулся на Пора. Он вел в наступление более 5000 всадников и более 14000 пехотинцев, остальная же часть его армии во главе с Кратером была оставлена в базовом лагере на правом берегу Гидаспа, примерно в 28 км от места переправы. Вышедший навстречу Пор имел в своем распоряжении 20000 пехоты, 2000 конницы, 240 колесниц и 85 слонов. В первой линии его боевого порядка разместились слоны, вторую заняла пехота, прикрытая с флангами конницей и колесницами. Александр в полной мере сумел воспользоваться

своим значительным превосходством в кавалерии и умелыми тактическими действиями разгромил конницу индийцев, причем важную роль в этой операции он отвел тысячному контингенту конных стрелков из лука, набранному среди среднеазиатских кочевников-дахов. Чрезвычайно весомым вкладом в общий успех явилось и четкое тактическое взаимодействие между македонской фалангой и легкой пехотой в лице лучников-агриан и фракийских дротометателей, позволившее не только отразить натиск индийских слонов, на которых Пор возлагал особые надежды, но и принудить их при отступлении топтать свою же пехоту. Победа македонян была полной, сам Пор был ранен и попал в плен. Впрочем, восхищенный храбростью индийского правителя, Александр оставил Пора в прежней должности под своим сюзеренитетом и даже расширил территорию его царства.

Три года продолжалась индийская кампания Александра, в ходе которой ему удалось подчинить значительные территории в долине Инда. Однако у реки Гифасис (Беас) его солдаты решительно отказались идти дальше на восток, к Гангу, и вопреки своему желанию македонский царь был вынужден прекратить поход и повернуть назад. Вся возвращающаяся армия была разделена на три части: одна во главе с Кратером шла через Хаарену, Арахосию и Дрангиану, другая, под руководством Александра, двинулась вдоль берега Индийского океана, третья отправилась на кораблях флотилии Неарха морским путем. Для войска, которое вел сам Александр, дорога оказалась чрезвычайно тяжелой: двигаясь через пустыни Гедросии (Белуджистана), оно в результате болезней, голода и столкновений с местными племенами уменьшилось на три четверти. С большим трудом достигнув Кармании, Александр соединился здесь с Кратером. Вскоре сюда же, к побережью, привел флот и Неарх, испытавший воистину сказочные приключения во время своего беспримерного плавания (по крайней мере, это верно для европейца) вдоль берега Индийского океана. Дальше Неарху было приказано Александром плыть к устью Тигра. Из Кармании через Персиду Александр в начале 324 г. до н.э. вернулся обратно в Сузы, встретившись по пути с уже поднявшимися

вверх по Тигру кораблями Неарха. Восточный поход Александра, продолжавшийся почти 10 лет, был теперь завершен.

По возвращению из похода Александр нашел положение в ранее покоренных им землях неспокойным. Некоторые сатрапы, уверенные в том, что царь, ушедший в Индию, больше оттуда уже не вернется, стали вести себя как фактически независимые правители. К тому же в период индийской кампании Александра в подвластных ему землях произошел целый ряд антимакедонских выступлений, наиболее серьезным из которых был мятеж трех тысяч греческих колонистов в Бактрии и Согде в 325 г. до н.э., поддержанный местным населением. Центром этого восстания стали колонии, выведенные македонским царем вблизи Бактр. Сигналом к выступлению послужило полученное из Индии ложное сообщение о смерти Александра, после чего мятежники захватили цитадель бактрийской столицы. Возглавил восстание грек Афинодор, который вскоре погиб от руки своего соперника Бикона. Это движение проходило под лозунгом возвращения на родину, в Грецию. Его результаты не вполне ясны, но, видимо, греки все-таки добились своей цели. Зарвавшихся же сатрапов Александр жестоко наказал, предав смерти, а на их место, вопреки своей прежней практике назначения наместниками восточных областей представителей местной аристократии, поставил греков и македонян. Огромная держава, возникшая в результате завоевания, требовала теперь от Александра принятия и других неотложных мероприятий по ее организации. Однако в самый разгар их разработки, а также подготовки военного похода в Аравию, Александр внезапно умер в Вавилоне, ставшей столицей его гигантской империи, в возрасте неполных тридцати трех лет (10 июня 323 г. до н.э.).

К общей оценке греко-македонского завоевания восточных земель бывшего царства Ахеменидов не следует подходить однозначно. С одной стороны, оно принесло туда более передовые, по сравнению с прежними, формы социально-экономических отношений; тогда же началось активное градостроительство; сильный импульс получило развитие торговли и товарно-денежного обращения. С другой стороны, в ходе завоеваний

произошел серьезный подрыв культурно-хозяйственной жизни в целом ряде областей (особенно это касается Бактрии, Согда и Арии). При Александре очень мало изменилась административная и политическая структура этих земель, была сохранена система сатрапий как территориально-административных единиц. Правда, теперь власть сатрапов была ограничена по большей части гражданскими делами, тогда как военная власть находилась в руках назначенных при них же специальных офицеров, подчинявшихся непосредственно царю. При этом в некоторые сатрапии назначались специальные чиновники, занимавшиеся финансовыми вопросами. В сфере власти хотя и происходила замена одного господствующего этноса другим (персов македонянами), но проводилась она непоследовательно, поскольку Александр, стремясь расширить свою социальную опору, привлекал к государственному управлению лояльных ему представителей восточной знати, особенно персидской. Такой курс македонского царя на сближение с туземной аристократией, в глазах которой он пытался предстать в качестве законного преемника Ахеменидов, несомненно, преследовал цель достижения и упрочения деспотической царской власти по персидскому образцу, ибо его вряд ли устраивало традиционное положение монарха Македонии как "первого среди равных", особенно после таких грандиозных завоеваний на Востоке. Не случайно те административно-политические мероприятия, которые Александр успел провести при жизни, дали основание некоторым исследователям назвать его "последним Ахеменидом". В сущности Александр отводил македонянам роль пусть в определенном отношении и привилегированных, но фактически таких же подданных царя, какими стали в отношении Александра побежденные персы. Более того, Александр предпринимал попытки слить воедино македонян и персов, особенно представителей знати, чтобы превратить их в итоге в один господствующий, но подчиненный его абсолютной власти этнос. Наиболее ярко это стремление Александра проявилось в устроенной им грандиозной свадьбе в Сузах (в 324 г. до н.э.), когда в один день в брак с персиянками (и другими азиатскими девушками) вступили 10000 македонских воинов, а также сам царь

и его полководцы. В свою очередь, произошедшие за время восточных походов изменения в характере власти Александра отразились и на его отношениях с греками Коринфской лиги, над которыми также нависла угроза полного подчинения македонскому монарху. Очевидным шагом в этом направлении стал эдикт Александра от 324 г. до н.э., в котором он решительно потребовал вернуть в греческие города всех политических изгнанников и восстановить их в правах собственности, причем в случае неповиновения царь грозил применить к городам силу. Подобное требование было откровенным нарушением Александром, гегемоном Коринфской лиги, соглашений, на которых та базировалась и в которых оговаривалась невозможность какого-либо вмешательства во внутренние дела полисов с его стороны. Этот эдикт недвусмысленно давал понять, что македонский царь не намерен далее основывать свои отношения с греками на прежних договоренностях и что он рассматривает Элладу как составную часть своей империи, в которой греки должны были занять положение его подданных. Сходную цель преследовали и пришедшиеся в Греции на то же время мероприятия, связанные с его обожествлением (апофеозом): этот акт (в котором едва ли стоит сомневаться, - все равно исходил ли он от македонского царя, или от греков), давал Александру мощное дополнительное обоснование его притязаниям на абсолютную власть над греческим миром.

Политика ориентализации и разрыв царя с прежними македонскими традициями нашли свое отражение и в формировании новых воинских подразделений. Так, в Сузы был приведен тридцатитысячный отряд персидской молодежи, вооруженной и обученной по образцу македонских фалангитов-педзетайров; азиаты были зачислены и в конницу гетайров. Таким образом, царь стремился создать себе новую опору в армейской среде. Это также вызывало сильное недовольство со стороны македонян. Когда в Описе, городе на Тигре, Александр объявил об отставке ветеранов, то это послужило поводом для открытого солдатского бунта. Только арестовав зачинщиков и отправив домой 10000 солдат, царь сумел подавить этот мятеж (324 г. до н.э.). Уже находясь в Вавилоне, Александр стал создавать смешанные

воинские подразделения, состоявшие из македонских педзетайров и персидских стрелков и метателей, в результате чего появился строй, представлявший собой нечто среднее между фалангой македонян и "стеной щитов" персов.

Важным и весьма характерным аспектом восточной политики Александра было строительство новых городов и поселений, подавляющее большинство которых было основано в дальней восточной части его державы. Именно там он встретил наиболее ожесточенное сопротивление, что объективно заставляло его возводить в стратегически важных местах укрепленные пункты для военно-политического контроля над завоеванными территориями, причем зачастую они ставились на месте уже существовавших поселений и укреплений. В целом, на примере Бактрии и Согда можно выделить несколько типов таких пунктов, фигурирующих в сообщениях античных писателей: крупные укрепленные города (греч. polеis, лат. urbеs); крепости (греч. phroyria, лат. oppida); сельские поселения (греч. katoikiai, лат. coloniae). Как правило, македонский царь селил в них отставных солдат, наемников, всякого рода гражданских лиц, сопровождающих его армию (причем все эти категории поселенцев были по своему происхождению в основном греками), а также некоторое число туземных жителей. Часть греков, в первую очередь наемники, составляли костяк армии наместника и были расквартированы в городах и крепостях, неся там также гарнизонную службу. Остальные в качестве военных колонистов жили в сельских поселениях. Каждый из этих колонистов имел земельный надел (клер), пожалованный ему за службу в военное время самим царем, который являлся верховным собственником всех сельскохозяйственных угодий в государстве. Такая воинская обязанность обычно переходила из поколения в поколение, от отца к сыну. Военные поселенцы для работы на своих наделах использовали труд местного крестьянства. По приказу сатрапа они должны были присоединяться к его войску для выступления в поход.

По данным Плутарха, Александр основал свыше 70 городов; Стефан Византийский называет 18 городов, носивших его имя, - по-видимому, самых крупных из им построенных. Сообщается

также, что во время кампаний в Бактрии и Согде македонский царь возвел, по одной версии (Страбон), 8, а по другой (Юстин) - 12 новых городов. Впрочем, не все из Александрий были основаны лично Александром или же по его приказу: известно, что Селевк I, один из ближайших его преемников, нескольким построенным им городам присвоил имя Александра. Из городов, основанных на территории Средней Азии и Восточного Ирана, следует выделить Александрию Эсхату (Худжанд?), Александрию в Маргиане (Старый Мерв), Александрию в Арии (Герат), Александрию Кавказскую (Беграм), Александрию близ Бактр (Алтын-Дильяр-тепе?), Александрию в Сакастане (на реке Гильменд?), Александрополь и Александрию в Арахосии (первый располагался в Старом Кандагаре, локализация второй остается неясной), а также Александрию Оксиану (Ай Ханум или Старый Термез). Кроме того, с Александром античная традиция связывает появление на Востоке еще нескольких городов, таких как Профтасия в Дрангиане (возможно, Сорх Даг в районе Над-и Али близ озера Хамун), Кадруси у подножия Гиндукуша и Гераклея в Арии.

Второй основной принцип колонизационной практики Александра заключается в том, что в новых городах он, как правило, селил, наряду с македонянами и греками, также местных жителей. Очевидно, тем самым он стремился получить в лице всего этого смешанного населения более или менее однородную массу царских подданных, без различия их этнической принадлежности. Естественно, такое положение ни в коей мере не могло удовлетворять обосновавшихся в восточных странах простых греко-македонских поселенцев, не желавших быть низведенными до уровня рядовых подданных монарха, подобно покоренному местному населению. С другой стороны, не было единства и согласия в лагере македонской аристократии, многие представители которой были против политики царя по отношению к местной знати, во многом сохранившей свои прежние позиции в государственном управлении. Преодоление всех этих противоречий требовало новых подходов к проблемам внутренней политики, что мы и наблюдаем в эпоху Селевкидов.

• Гафуров Б. Г., Цибукидис Д. И. Александр Македонский и Восток. М., 1980.
• Дройзен И.-Г. История эллинизма / Пер. с фр. изд. М. Шелгунова. Т. I. М., 1890 (переизд.: СПб., 1997).
• Ковалев С. И. Александр Македонский. Л., 1937.
• Маринович Л. П. Греки и Александр Македонский (К проблеме кризиса полиса). М., 1993.
• Шахермайр Ф. Александр Македонский: Пер. с нем. М., 1984.
• Шифман И. Ш. Александр Македонский. Л., 1988.
• Шофман А. С. Восточная политика Александра Македонского. Казань, 1976.
• Berve H. Alexanderreich auf prosopographischer Grundlage. Bd. I-II. Muenchen, 1926.
• Bosworth A. B. Conquest and Empire: The reign of Alexander the Great. Cambridge, 1988.
• Briant P. Alexandre le Grand. Paris, 1974.

Еrrington R. M. Geschichte Makedoniens von den Anfaengen bis zum Untergang des Koenigreiches. Muenchen, 1986 (англ. пер.: Berkeley-Los Angeles, 1993).

• Hammond N. G. L. Alexander the Great: King, Commander and Statesman. Park Ridge, 1980.
• Holt F. Alexander the Great and Bactria: The Formation of a Greek Frontier in Central Asia. Leiden, 1989.
• Seibert J. Alexander der Grosse. Darmstadt, 1972.
• Tarn W. W. Alexander the Great. Vol. I-II. Cambridge, 1948-1950.
• Wilcken U. Alexander der Grosse. Leipzig, 1931 (англ. пер.: New York, 1967).

Примечания