Отвечая на вопрос, вынесенный в заглавие статьи, сразу, забегая вперед, скажем: дорого. Даже очень дорого! И во многом поэтому крестоносное движение быстро сошло на нет. Конечно, соблазн отправиться в Святую Землю, чтобы воевать с сарацинами за Иерусалим, был велик. Плюс первый крестовый поход показал, что сражаясь за благое дело можно еще и урвать солидный куш, как сделал это, например, Боэмунд Тарентский. Но энтузиазм набожных рыцарей (а таких было немало), и амбиции рыцарей жадных упирался в рутину организационных и финансовых проблем. И становилось ясно, что поход может принести выгоду, но, скорее всего, обернется лишь убытками. И высока вероятность того, что в итоге, ты обретешь куда меньше, чем потеряешь. Идти на риск ради сомнительного предприятия хотели немногие. Оставим за рамками тот факт, что феодал, отправлявшийся в поход, надолго покидал политическую арену Европы. За время своего отсутствия, он мог потерять земли и владения, за которые его предки, а может быть, и он сам, проливали кровь. Главной проблемой все равно оставались деньги. Надо было не только снарядить армию, но еще и доставить ее в Святую Землю, поход занимал несколько месяцев, иногда (если брать еще и зимовку) в пути крестоносцы могли провести около года, стало быть, солдат все это время нужно было чем-то кормить. Траты гигантские, где взять деньги? 

Были, конечно, походы не затратные или мало затратные. К таковым можно отнести, например, Крестьянский крестовый поход и, разумеется, Крестовый поход детей. Оба кончились катастрофой. Крестьяне, откликнувшиеся на призыв Петра Пустынника, были уверены, что выходя в путь, они заручились поддержкой бога. Люди просто брали с собой все свои пожитки, а заодно и семьи. Дети мыслили примерно также. Относительно недорогим был и шестой Крестовый поход. Его феномен заключался в том, что Фридрих Гогенштауфен вовсе не собирался воевать с сарацинами. Императора буквально выдавил в Святую Землю Папа Римский. Фридрих думал о том, как бы скорее вернуться, а потому сделал ставку на дипломатию и, быстро завершив поход серией блестящих переговоров, отплыл обратно в Европу. 

Но это, скорее, исключения. Остальные походы были крайне дорогими мероприятиями, которые вполне могли разорить их лидеров. 

Готфрид Бульонский вынужден был продавать свои земли, чтобы собрать средства на снаряжение армии. Ему пришлось в буквальном смысле продать родину — графство Бульонское — богатому Льежскому епископству. Та же судьба постигла и Нижнюю Лотарингию. Этих денег хватило на создание 80-тысячной армии (так, по крайней мере, оценивает численность войска Готфрида Анна Комнина). Аналогичным образом добывал деньги и Роберт Нормандский. Ему пришлось заложить Нормандию. Брат Роберта, английский король Вильгельм II дал за область на севере Франции 10 тысяч золотых марок. Сумма огромная, но Нормандия стоила куда дороже. 

Еще один важный момент, деньги, вложенные в поход, скорее всего, отбить не получится. Это чистый убыток. Золото и серебро уходили на наем солдат и покупку лошадей, и те и другие в военном походе будут гибнуть. Роберту Нормандскому повезло, в конце похода он выгодно женился и, позднее, сумел выкупить Нормандию на приданное жены. 

Раймунд Тулузский не хотел устраивать распродажу земель. По этой причине в своих владениях он взвинтил налоги. Способ надежный, но долгий. Продавая свое графство, Готфрид Бульонский получил деньги сразу, Раймунду же приходилось ждать, когда золото придет в казну. В Провансе и Нарбонее была введена отдельная подать на поход. Граф Тулузы выжимал из своих подданных все до последнего медяка. 

Следующий пункт расходов, быть может, самый затратный — транспорт. Быстрее всего было бы добраться в Святую Землю по морю, но для этого нужен мощный флот. Обладатели такого флота ломили за переправу дикие деньги, так что большинству лидеров первого похода пришлось путешествовать по суше. Исключение составил Гуго де Вермандуа (брат французского короля Филиппа I). Он избрал путь через Италию и Грецию и должен был переправиться через Адриатику. Флот потерпел крушение, а Гуго едва не погиб. 

Идем дальше. Второй крестовый поход, куда менее удачный, чем первый, был, при этом, более статусным. В Святую Землю отправлялись уже не просто знатные феодалы, а короли, да еще какие. Во главе похода встали французский король Людовик VII Молодой и германский Император Конрад III. Людовик незадолго до похода крайне удачно женился на Алеоноре Аквитанской, у которой во Франции было куда больше владений, чем у самого короля. На поход он тратил деньги жены, плюс в дело вложились его вассалы, пожелавшие принять крест. Под знаменами Людовика собралось 70 тысяч воинов, позднее армия пополнилась добровольцами, снаряжавшимися за свой счет, войско, таким образом, увеличилось почти вдвое. Король Сицилии Рожер II предложил Людовику свой флот, но король отказался в угоду своему союзнику по походу Конраду III. В итоге, расходы Людовика возросли. Дополнительными тратами обернулась достаточно странная идея взять в Святую Землю Алеонору. Содержание королевы обходилось недешево. 

Ричард Львиное Сердце, лидер третьего крестового похода, страстно мечтал освободить Иерусалим. Для этого требовалось мощное войско, а для его найма, — огромные деньги. Король выжимал их всеми способами, какие только мог придумать. Он изобретал для продажи новые должности, он продавал замки, он закладывал свои французские владения. Филипп II Август, король Франции, пошел еще дальше. Он ввел во всех своих владениях особый налог, который назывался «Саладиновой десятиной». Платить его обязаны были все. И речь шла не только о городах и феодалах, но также о церкви, которая налогов никогда не платила. Это вызвало серьезное недовольство среди духовенства и обернулось конфликтом епископов с королем. Тем не менее, Филипп своего добился и от подати церковь не освободил, а его доходную идею с радостью перенял Ричард. Но английский король не отличался бережливостью. Хронисты замечали, что на содержание своей свиты Ричард в один день тратил больше, чем другие — за месяц. Король-рыцарь собрал огромные средства на поход, но он и тратил их с космической скоростью. Большая часть денег, собранных на поход, была потрачена Ричардом во время его пребывания на Сицилии, где короли провели осень 1190-го и зиму 1191-го года. Весной 1191-го Ричард захватил Кипр, отбив его у местного правителя Исаака Комнина, бывшего, по сути, узурпатором. Военный успех отмечали с помпой. Король закатывал дорогие пиры и, в итоге, походная казна почти опустела. Чтобы как-то поправить свои дела Ричард продал Кипр своему родственнику, номинальному королю Иерусалима Ги де Лузиньяну. 

Нехватка денег привела к изменению цели Четвертого крестового похода. Его вожди Тибо Шампанский и Бонифаций Монферрат планировали освободить Иерусалим. Но денег, собранных ими, хватило лишь на наем войск. Они не могли обеспечить свою армию нужным количеством продовольствия и, тем более, создать собственный флот. За помощью в вопросах транспорта, они обратились к Венеции. Но когда крестоносцы прибыли в город, выяснилось, что заплатить по счетам они не могут. Возвращать долг жадному и хитрому дожу Энрико Дандоло пришлось другим способом. Крестоносцы взялись воевать за интересы Венеции. Итогом стал захват Задара, (современная Хорватия) и, как апогей, взятие Константинополя. Нехватка средств привела к тому, что христиане начали войну против христиан. 

Вдохновитель и организатор двух последних крестовых походов, Людовик IX Святой, потратил на две крайне неудачных экспедиции заоблачные средства. Показателен пример последнего, восьмого похода. Людовик построил отдельный порт, чтобы не зависеть более от итальянских городов и переправиться в Африку своими силами. В конце XIII века, желающих воевать за Святую Землю было не сыскать, и уже даже сам Людовик понимал, что Иерусалима ему не освободить. Интересы его были сосредоточены на Тунисе. Чтобы хоть как-то стимулировать рыцарей принять участие в походе, король пошел на беспрецедентный шаг, он стал платить им жалование. Его приемник на французском престоле Филипп III столкнулся с серьезными финансовыми трудностями. Казна была сильно истощена двумя походами 

Андрей Чаров

http://www.diletant.ru/articles/19745234/