Нынешние, относительно современные постройки в центре Сивы сосредоточены вокруг уникального комплекса - наполовину осыпавшегося глиняного квартала, в котором несколько веков назад жили сотни горожан.

Самое ценное оливковое масло, самые нежные финики, самые целебные минеральные источники и самых загадочных женщин Ближнего Востока — все это одновременно можно найти только в одном из наиболее удаленных от цивилизации уголков Египта — в оазисе Сива. Он расположен там, где начинается Великая ливийская пустыня, более чем в 300 километрах на юг от средиземноморского портового городка Мерса-Матрух и в полутысячи километрах по прямой (по карте, но не по дороге) на запад от Каира.

Титул фараона

Оазис раскинулся в низине, уровень которой на 18 метров ниже уровня Мирового океана, и занимает территорию 50 на 20 километров, сплошь поросшую финиковыми пальмами и оливковыми деревьями. Все население Сивы — около 23 тысяч человек, а в главном населенном пункте оазиса, который местные жители называют просто Городом, сосредоточено чуть более 7 тысяч сиванцев. Впрочем, для города здесь есть все необходимое: центральная площадь, отделение банка, полицейский участок, бензоколонка и 22 (!) гостиницы. Правда, подавляющее большинство отелей в последнее время пустуют — нестабильная внутренняя обстановка в Египте дает о себе знать.

Путешественникам, все же добравшимся до Сивы, рассказ о ней начинают с главного персонажа, благодаря которому оазис приобрел мировую славу, — Александра Македонского.

Александр Великий действительно побывал в Сиве в 331 году до нашей эры перед походом в Персию. Македонский царь пришел в оазис, чтобы оракул храма главного египетского бога Амона в Сиве признал его новым фараоном Египта. По преданию, с Александром в Сиву прибыло несколько караванов с дарами для храма Амона и самого оракула, которые сыграли не последнюю роль в решении сиванского мудреца. Именно здесь, в Сиве, великий полководец получил титул фараона, который отождествлялся с земным богом, и в этом оазисе уже после встречи с оракулом он стал божественным Александром.

До сих пор в Сиве сохранились развалины древнего храма, где состоялась встреча прорицателя с македонским царем. Среди руин, на возвышении выделяется здание, напоминающее по архитектуре древнегреческий пантеон, в котором оракул беседовал с Александром. Здесь мудрец открыл македонцу знамение, согласно которому Александр должен стать властелином мира. Это пророчество оракула, которым царь дорожил до конца своих дней, повлияло и на дальнейшую историю Древнего мира, и на жизнь самого Александра, и на современную значимость отдаленного оазиса.

Гробница Александра

Менее неизвестен другой факт, еще больше связывающий Александра Македонского с Сивой. Перед смертью, настигшей его в Вавилоне, полководец завещал одному из ближайших соратников и наследников Птолемею предать его прах земле там, где он основал свой город и где ему было пророчество о мировом господстве. Известно, что Птолемей, наместник Северной Африки после Александра, выполнил последнюю волю царя, но где конкретно находится гробница божественного Александра — до сих пор не выяснено. С точки зрения исторической логики, возможны только два места, где может быть захоронен великий завоеватель — египетская Александрия и оазис Сива.

Около 15 лет назад группа греческих археологов объявила об обнаружении в Сиве гробницы Александра Великого. Однако спустя несколько месяцев шумихи гробница оказалась захоронением мало чем примечательного жреца эпохи фараонов, но совсем не македонского царя. В последующие годы греческая экспедиция под руководством того же специалиста еще дважды сообщала миру об открытии гробницы Александра. Но эксперты, направлявшиеся в Сиву, каждый раз опровергали доводы археологов.

В Египте подметили, что сенсационные сообщения греческих ученых всегда странным образом совпадали с завершением периода финансирования очередного этапа раскопок, но этот факт к македонскому царю отношения не имеет. А относительные неудачи археологов дают сиванцам основания, как и тысячи лет назад, утверждать, что Сива все еще хранит тайну захоронения величайшего из полководцев.

Песчаный дворец

Нынешние, относительно современные постройки в центре Сивы сосредоточены вокруг уникального комплекса — наполовину осыпавшегося глиняного квартала, в котором несколько веков назад жили сотни горожан. Коренной сиванец Рухейма рассказал, что этот квартал, название которого на местном наречии звучит как Шали-Гале, был построен из специальных блоков по традиционным сиванским канонам — конусообразные жилища с крохотными круглыми окошками, рядом — обязательные небольшие загоны для мелкого скота. Блоки лепили из глины, взятой со дна соленого озера на окраине оазиса, вперемежку с песком.

Никто не мог даже предположить, что в Сиве, где температура летом не опускается ниже 50 градусов по Цельсию, а дождь — явление редчайшее, однажды начнется настоящий ливень, причем идти он будет в течение нескольких дней подряд. Но такая аномалия случилась в начале прошлого века, Шали-Гале не устоял, и теперь от него остались только ажурные холмы с несколькими полуразрушенными стенами глиняных домов. Ближе к вечеру центр Сивы напоминает песчаный замок, который уже начали размывать волны морского прилива.

Сейчас Шали-Гале — исключительно туристический объект, вокруг которого расположилось несколько сувенирных лавок. Но память о городе из глины и песка сохранилась в Сиве повсюду: добрая половина всех магазинов, торговых точек и гостиниц в оазисе в своих названиях используют слово "Шали", другая половина, соответственно, — "Гале". Сиванцы чтут свою историю, хотя бы и таким неординарным способом.

Сиванские ведьмы

Представители 11 племен населяют Сиву: одного — бедуинского и десяти берберских, тесно связанных со своими родственниками из Ливии, Алжира, Марокко, Чада. Самое многочисленное племя Аз-Заляин насчитывает около 7 тысяч человек, в племенах Хиддадиин и Шаранта — от 4 до 5 тысяч. Примерно по 2 тысячи сиванцев причисляют себя к берберским семьям Джавасис и Сарахна. В разговорах с коренными жителями оазиса выяснилось, что подавляющее большинство сиванцев считают себя египтянами "только по паспорту", на самом деле, по их словам, они "истинные берберы — рыцари и слуги пустыни".

Сиванский диалект — смешение нескольких языков, преимущественно арабского и суахили, практически непонятен египтянину, приехавшему из столицы или из городов средиземноморского побережья страны. Дети в Сиве до шести лет говорят только на местном наречии, а об арабском — государственном языке Египта — узнают только при зачислении в начальные классы.

Особая гордость оазиса — сиванские женщины, считающиеся самыми привлекательными на Ближнем Востоке и о красоте которых ходят легенды. Свою изысканность и молодость они постоянно "освежают" в теплых минеральных источниках, разбросанных по территории Сивы. В самом большом из них когда-то отдыхала и египетская царица Клеопатра. Источник этот, сохранившийся до наших дней, и теперь носит ее имя. Но редко увидишь сиванку, праздно прогуливающуюся по пальмовым рощам оазиса или предлагающую в лавке купить финики или маслины. По Сиве они передвигаются только на запряженных осликами легких повозках, которыми управляют либо мальчики-подростки, либо взрослые берберы. Сфотографировать сиванку практически невозможно — заметив камеру, она моментально отворачивается, а если рядом находится сопровождающий ее мужчина, то и небезопасно.

Сиванки славятся как своей независимостью, так и безграничной преданностью мужу. Умран из племени Аз-Заляин рассказал об одной из традиций оазиса, до сих пор почитаемой в Сиве. После кончины супруга вдова в знак скорби не может ни под каким предлогом оставить дом в течение трех месяцев. Если же женщина все-таки решится выйти на улицу, она в глазах соседей становится домадой — ведьмой-призраком, которую сторонятся все окружающие. От домады, не исполнившей до конца обет памяти, отворачиваются родственники, встреча с сиванской ведьмой, как верят местные жители, приносит несчастье, а ее вид может навлечь на человека проклятье.

Еще около полувека назад берберы-мужчины, известные своей воинственностью, часто погибали в межплеменных стычках в пустыне, вдовы в большинстве случаев выдерживали трехмесячное добровольное заточение, но даже немногие домады, по свидетельству Умрана, своим появлением на улицах наводили ужас на жителей оазиса.

За время, проведенное в Сиве, встретить домаду мне так и не довелось. Как не удалось и лично удостовериться в легендарной красоте сиванок — все они, за исключением девочек, носят традиционную одежду, скрывающую их истинные прелести с головы до пят. Очарование местных женщин — еще одна тайна Сивы, разгадать которую гостям оазиса также вряд ли удастся в ближайшее время.

Игра в чай

Где бы в Сиве ни появился путешественник, ему предложат отдохнуть и выпить берберского чая. Приготовленный на костре с добавлением мяты, лимонной травы и других диковинных растений пустыни, он крепок и имеет уникальный, ни с чем не сравнимый аромат. Даже если гость один, без друзей, ему подадут на подносе небольшой чайник и несколько крошечных стаканчиков. Вопрос, почему приносят больше стаканов, чем нужно, удивил берберов. "Ведь может прийти знакомый, или просто вам захочется угостить чаем доброго человека, оказавшегося рядом", — объяснили они.

Процедура приготовления чая по-сивански может затянуться надолго и при умелом обращении с приборами превращается в увлекательную игру. Из чайника, поднятого на высоту вытянутой руки, напиток перетекает в стакан среднего размера, в который заранее насыпан сахар. В нем чай (без ложки) разбалтывается, а затем совсем немного наливается в маленький стаканчик для пробы: достаточно ли сладок напиток. В зависимости от вкуса, можно добавить сахар или, наоборот, долить немного из чайника, чтобы уменьшить сладость напитка. Все переливания из чайника в стакан, из него в стаканчик поменьше и при необходимости обратно исполняются медленно и повторяются неоднократно. Жидкость должна литься тонкой, тягучей струйкой и наполнять емкость напитком постепенно, заполняя ее мелкими пузыриками, обогащенными кислородом.

Такую же сиванскую чайную традицию берберы выдерживают и в пустыне. Основная проблема — найти безветренное место, чтобы ни костер, ни сам чайник не занесло песком, пока он разогревается. Рухейма, выросший в пустыне, справился с этим без особого труда, и уже через четверть часа мы наслаждались горячим и бодрящим чаем по-сивански.

Ночь в бескрайних песках наступила мгновенно. Рухейма собрал пожитки и в кромешной темноте погнал машину через дюны. Каким образом он безошибочно отыскал дорогу и точно въехал в оазис по единственной дороге со стороны пустыни, осталось загадкой. Но эту тайну берберов Сивы Рухейма обещал раскрыть в мой следующий приезд в оазис…

Александр Елистратов

http://ria.ru/tourism_navigator/20130726/952242301.html