"Хотели как лучше, а получилось как всегда". Это выражение вполне подходит для определения правления Сигизмунда Старого (1467- 1548), хотя в польской историографии укоренилось мнение о том, что это был едва ли не "золотой век" государства. Противоречивая фигура короля польского и великого князя литовского до сих пор вызывает споры. Сигизмунд Старый взошел на престол после смерти своего брата Александра. Поскольку он был пятым сыном короля и великого князя Казимира, шансы на занятие престола поначалу у него были невелики. Но старший брат Владислав занял вакантный трон Чехии и Венгрии, следующий по старшинству Казимир скончался молодым, а два других брата – Ян Ольбрахт и Александр – заняли после смерти отца престолы Польши и Великого княжества Литовского соответственно. Владея землями в Силезии, Сигизмунд (князь в Ополе и Глогове ) показал себя как грамотный хозяйственник. Личное состояние Сигизмунда увеличивалось по мере развития ремесел, торговли и соляных промыслов. К 1506 он был состоятельным владетельным князем, неплохо ладившим со своими подданными. Но в 1501 скончался его брат Ян Ольбрахт, король Польши, а в 1506 здоровье занявшего польский престол после смерти брата великого князя литовского Александра серьезно ухудшилось. 19 августа 1506 года Александр скончался, и Сигизмунд стал великим князем литовским, а вскоре последовало и избрание его на польский престол. Так в сорок лет Сигизмунд стал главой двух государств. Наследие, полученное от братьев, можно назвать сложным. В польских землях экономическое положение было неважным. Военные неудачи Яна Ольбрахта и борьба между магнатами, захват земель шляхтой явно не способствовали процветанию края. Что касается ВКЛ, то тут дела обстояли совсем скверно – государство находилось в состоянии войны, и эту войну явно проигрывало. Соседи так же не были настроены миролюбиво. По большому счету, против ВКЛ действовала эффективная коалиция в составе Москвы, Валахии и Крымского ханства. Происходили трения между католической и православной шляхтой, столкновения между магнатскими родами. И существовали две самые актуальные проблемы – отсутствие денег в казне и существенное ограничение королевской и великокняжеской власти в пользу шляхты. Сигизмунд прекрасно понимал что нужны перемены. Причем перемены сразу во многих областях. Военная реформа в Польше – прекрасный пример того, как Сигизмунд пытался решить сразу несколько проблем одним махом. Все королевство разделялось на пять военных округов, шляхта которых должна была поочередно нести службу на границах в течение пяти лет. Уклонение от службы означало конфискацию имущества в пользу казны, впрочем, не желавшим отбывать воинскую повинность предлагалось внести в казну откупную сумму. Такой принцип позволял иметь постоянную армию и в то же время пополнять бюджет за счет уклоняющихся. Однако реформа с самого начала стала давать сбои. Шляхта была не настроена воевать, а платить за неучастие в военных действиях и подавно. Использование наемных войск требовало серьезных затрат. И Сигизмунд хаотично пытался в течение всего своего правления решить проблему наполнения казны. Другим способом упорядочить финансовую систему была попытка Сигизмунда вернуть короне земли, заложенные и утраченные его предшественниками. Для этого использовались два способа – выкуп и конфискации. Последний применялся в том случае, если шляхта не могла доказать свое право на владение имуществом. Естественно, такое посягательство на «шляхетские вольности» не прибавляло королю авторитета, и попытка возвращения короне незаконных владений, натолкнувшись на серьезную оппозицию, провалилась. Серьезной статьей государственного дохода были города. Они не только платили налоги, но и вносили подчас внушительные суммы за различные права и привилегии. Сигизмунд Старый поставил продажу городам привилегий практически на поток: за определенные взносы в казну города получали политические и экономические права. С другой стороны, в обход сейма принимались решения о введении тех или иных налогов. Покушение на короля 5 мая 1523 года, когда неизвестный стрелял в Сигизмунда, многие историки связывают с введением (без одобрения сейма) налога на производство алкогольных напитков. Во внешнеполитическом плане деятельность Сигизмунда так же состояла из целой череды полумер. Войны с московским государством, несмотря на некоторые тактические успехи, в стратегической перспективе оказались неудачными. Присоединение к Польше Мазовии произошло отнюдь не благодаря грамотной политике, а война с Орденом вообще является некоторым курьезом. По второму Торуньскому миру 1466 года часть орденских владений отошла Польше, а Орден стал вассалом королевства. Но в 1511 магистром Ордена стал племянник Сигизмунда Альбрехт Гогенцоллерн, который взял курс на восстановление независимости. Еще его предшественник избегал приносить присягу королю как вассал, Альбрехт же стал игнорировать и другие обязанности: отказался поддержать войсками Сигизмунда в войне против Москвы. Более того в 1517 заключил с Василием III союз, опираясь на который, потребовал от короля возвращения прусских земель и выплаты компенсации за оккупацию из расчетов 30 000 гульденов за каждый год. Такая дерзость племянника заставила Сигизмунда начать военные действия. Но, несмотря на достаточно удачную военную кампанию, перемирие 1521 года сыграло на руку больше Альбрехту. В 1525 срок действия перемирия истек, но Альбрехт совершил поистине блестящий ход – объявил Орден светским протестантским государством, секуляризировал церковные земли, и принес вассальную присягу Сигизмунду уже как герцог Пруссии. Таким образом, в результате военный успех обернулся для Польши только финансовыми потерями. Ориентация во внешней политике на Габсбургов стоила Сигизмунду утраты Чешского и Венгерского престолов и постоянных неприятностей на границах. Ни одного из своих обещаний в отношении Польши императоры Священной Римской империи не исполнили. В религиозном политике Сигизмунд был мастером компромисса. Правда, сам компромисс он понимал по-своему. Например, на жалобы православных Львова на притеснения со стороны католиков он сумел принять решение не удовлетворявшее первых и раздражавшее вторых. На территории ВКЛ он все же старался уравнивать в правах православных с католиками. Основным препятствием во всех начинаниях Сигизмунда было противодействие шляхты. Но надо отдать ему должное, в некоторых случаях ему удавалось настоять на своем. Показателен пример назначения Константина Острожского, назначенного на должности виленского каштеляна и воеводы трокского. Это должности, которые согласно Городельской унии, не могли занимать некатолики. Такие действия столкнулись с резкой оппозицией шляхты, но Сигизмунд успокоил всех объяснением, что это лишь исключение. Недовольство шляхты королем, в конце концов, вылилось в мятеж, так называемую «петушиную войну» (1537). Всеобщее Посполитое рушение, направленное на борьбу с Турцией, собралось под Львовом. Но вместо войны произошел рокош. Шляхта выдвинула ряд требований и претензий, некоторые из которых были просто унизительны для Сигизмунда. Противостояние между королем и шляхтой продолжалось пока не наметился некоторый компромисс (в понимании Сигизмунда), и пока в окрестностях Львова не была съедена вся домашняя птица (отчего и название мятежа). В результате поход не состоялся, армия была распущена, а стороны так и остались недовольны друг другом. Последние годы жизни Сигизмунд старался избегать придворной жизни. Послам соседних стран даже приходилось выяснять, жив ли еще король, многие, прибывая в Краков, были готовы приносить соболезнования. Так же различным нападкам подвергалась и его жена Бона. Тем не менее, в последние годы правления Сигизмунда началась кадастровая перепись земель, предшествовавшая достаточно радикальной по тем временам волочной реформе. Сигизмунд Старый мог войти в историю как король реформатор, но все попытки оживить государственную, экономическую и политическую системы сталкивались с препятствиями, преодолеть которые ему так и не удалось. Олександр Полубяко, ru.DELFI.lt