Политика
Политика
Уровни социологического знания Каждая наука характеризуется своей структурой, сложность которой определяет статус данной науки в системе науч... читать далее »
Статьи о Политике
16.10.2012 00:00

Подножка на первом шагу. Политика.

Подножка на первом шагу
Политика тем отличается от других сфер человеческой деятельности, что в ней не только прямое (битва) или косвенное (выборы) столкновение сил, но даже просто фраза, получившая широкую огласку, может стать событием. Впрочем, весомость такой фразы-события оценивается не сразу, а по результатам тех сдвигов, которые за ней последовали, и уже из этого следует вывод о реальном масштабе политического деятеля в истории.

Весомая фраза может быть произнесена не обязательно с высокой трибуны. Рональд Рейган произнес «Мы разрушим империю зла» не в Капитолии и не в Пентагоне, а в одной из многочисленных воинских частей стратегического назначения. Мир помнит эту фразу, поскольку после нее неожиданно оказалось, что цифра «1984» в заглавии фантастического романа – вовсе не фантастика. Поскольку именно в 1984 году статья члена политбюро ЦК КПСС Горбачева «Живое творчество народа» возвестила фатальный сдвиг, от которого стали рушиться физические, экономические, а потом и географические барьеры. Формально примененное сослагательное наклонение позволяет допустить, что этот сдвиг был предотвратим хотя бы на весеннем пленуме 1985 года. Но множество фактов – их специально собирал, в частности, Александр Владимирович Островский, историк редкостной добросовестности – говорит о том, что уже в момент вербального объявления войны Рейган имел основания для уверенности в скором падении стратегического соперника.

У президента Барака Обамы, несмотря на его дар психологического влияния на малые и большие аудитории – не будь этот дар замечен стратегами, он не вышел бы в 2007-м даже в четвертьфинал – с действенностью фраз-приговоров дело обстоит хуже: так, фразу «Каддафи должен уйти» пришлось повторить несколько десятков раз с разных трибун, а также нанимать союзные контингенты, а когда и от них оказалось мало толку – моджахедов-головорезов. Американские военные публицисты болезненно переживают это снижение масштаба, усугубленное фоном экономических невзгод, и не стесняются в выражениях. Их критика не «зажимается» не из приверженности ценностям свободы слова – неудобным людям вроде Линдона Ларуша или Джулиана Ассанжа в Америке затыкают рот без всяких церемоний, – а исходя из традиции, свидетельствующей о том, что гласная критика подстегивает самолюбие и мобилизует волю, энергию и ораторские качества высокого адресата.

В русском языке есть полезное крылатое выражение, отсутствующее в английском: сказал «А» – говори «Б». Прямая и недвусмысленная декларация геополитической субъектности, выраженная в известной статье премьер-министра в «Известиях» 3 октября, обязывает к последовательности действий, подтверждающих серьезность заявки. Уже первое действие, ровно на следующий день – ветирование резолюции СБ ООН по Сирии – опровергает успевшую прозвучать иронию о предвыборном «красном словце» – нет, не словцо, все-таки слово. Второе действие – подписание в Китае соглашения, являющегося альтернативой «Партнерству для модернизации» с Европой. Неизвестно, что было труднее – подписать документ или заявить вслух, что это альтернатива, но внутренние препятствия – то, что по-английски именуется reservations – были преодолены. Третье действие, почти одновременно по другую сторону земного шара, в Петербурге – подписание контрактного соглашения по Белорусской АЭС. Много или мало? Убеждает или не убеждает? Главу Партии коммунистов Молдовы Владимира Воронина – убедило. Президента Украины Виктора Януковича – тоже убедило, хотя по-своему: в Таможенный союз он не заторопился, но нашел мужество отстаивать перед Европой независимость национального права.

Еще десять лет назад Ларуш говорил о Путине, что во внешней политике у него больше талантов, чем во внутренней. Внутренние импульсы можно заметить, если приглядываться. Например, пересмотр реформы авиации и заявка на самостоятельность в производстве БПЛА: еще вчера казалось, что без Израиля наши специалисты в этой области заведомо ни на что не способны, об этом даже говорилось прямым текстом. Например, финансовый «зеленый свет» для Селигера вслед за показательным награждением Владислава Суркова. Внутренняя реакция на месседж субъектности тоже видна и измерима: 73% слушателей радио «Россия» считают свою страну евразийской, а не европейской.

Есть эффект или нет? Отзывается ли сказанное слово? Вроде как отзывается, но на пути, словно какая-то вата, оказываются reservations в сословии, транслирующем месседжи. После того как названа цифра 73%, комментатор, как-то скороговоркой и при этом с оттенком автоматизма – словно кто-то или что-то дергает за чувствительное место, – произносит: «Вообще говорят, что третий путь ведет в третий мир», – на чем и завершается сюжет. Последнее слово остается не за премьером и не за обществом, а за либеральным комментатором, который несет свою, колониальную миссию, а тронь каждого такого – правозащитная вонь просто клубами пойдет. Тем более что в Законе о печати особая ответственность работников госэфира не прописана.

Есть эффект или нет? В СБ ООН российский представитель вступил в беспрецедентную за последние три года прямую полемику с представительницей США, отражая прямое оскорбление таким аргументом, который мог бы прозвучать из уст иранских коллег: «Мы не можем принять упреки в вооружении диктатора (Башара Асада) от представителя страны, которая вкачивает в Ближний Восток сотни миллиардов долларов в виде оружия и военной техники». Однако с однозначно выраженной, суверенной внешнеполитической позицией вступает в противоречие продолжающаяся, не отмененная колониальная публичная дипломатия, оставляя открытым вопрос о том, кто главнее в отечественной дипломатии – МИД или комитет Совета Федерации по международным делам. Тем более что с этого комитета никто не спросил за его предшествующие дипломатические подвиги.

Если заявка на Евразийский союз являются государственным целеполаганием, то вышеописанные случаи «самодеятельности» являются случаями саботажа этого целеполагания. Сопротивление материала, имплантированного в жизненно важные системы национального организма, дает себя знать мгновенно: вызов брошен, ставки велики. Создание напряжения обнаружит слабые места: где не хватает своего качественного материала, будут возникать разрывы и пробоины. Важно их фиксировать, не забывая имен и деталей: рано или поздно умышленное и неосознанное вредительство будет обозначено, а затем наказано. Это неизбежность самостоятельного пути, неизбежность освобождения от налипшей коросты, мешающей двигаться и говорить, не дающей расправить крылья.

НАЧЕТЧИК НА ПОЛСТАВКИ ДИПЛОМАТА

Замечательный термин «деколонизация сознания», однажды пушенный в оборот Владиславом Сурковым, обозначает не одномоментное действие, а процесс. Императив действует тогда, когда транслируется в ключевые сословия и профессиональные сообщества в их терминах и в специальном, отраслевом применении. Эта дифференциация императива так же необходима, как нормативно-правовые акты необходимы любому закону, иначе он работать не будет.

Ключевые сообщества в процессе деколонизации определяются достаточно легко – от противного. Когда Джордж Буш-младший давал указания по плану «Большой Ближний Восток», задачей предварительного этапа было а) формирование групп влияния и б) выявление уязвимых групп населения. Перечень групп влияния начинался с медиа-среды, с информационного сословия всех стран-мишеней. Следующим по важности было сообщество правоведов, ибо трансплантация в традиционные общества «ценностей демократии» требовала «правильных» изменений в конституциях, законах о выборах и печати, основных кодексах и сводах законов. Дипломатическое сообщество в качестве «группы влияния» не называлось вслух в силу reservations международного права: бушевские неоконсерваторы, при всей брутальности своей политической и военной практики, не позволяли здесь такого произвола, который позволяет себе сегодня демократ Обама, а следом за ним – НАТО, ОБСЕ и Еврокомиссия. Но то, что не явствует из инструкций, очевидно из практики: первый же месседж «Каддафи должен уйти» сопровождался «эпидемией» предательства ливийских послов.

Архитектор свержения Слободана Милошевича, член совета директоров Albert Eistein Institution полковник Роберт Хелви учил, что приручение медиа-среды в государстве-мишени нужно производить не наскоком, не окриком, а постепенным приручением, начиная с «перековки» двух-трех крупных национальных газет. Думаю, необязательно называть два самых популярных, формально деловых, российских издательских домов. Не составляют секрета и имена их владельцев. Одному из них в ходе поездки Путина в Пекин обеспечили надежный источник финансирования простаивающего горнодобывающего проекта. В данном случае, а особенно после принятого 24 сентября политического решения, для деколонизации продуктов его издательского дома не требуется многомесячных усилий.

Как мы помним, сразу же после 24 сентября Комиссия по модернизации была одномоментно и безапелляционно ротирована: мы не видим в ней больше олигарха Прохорова и экс-министра Реймана. Экс-министр по совместительству управлял институтом для промывания мозгов действующего президента под названием Институт современного развития. Учреждение потчевало главу государства и его окружение манной кашкой о желаемом завтра, в котором не будет национальных государств, а заодно и военных блоков. Вместо разлюли-малины произошло методичное размещение ПРО в Румынии, Турции и Испании. Это обстоятельство не в последнюю очередь убедило действующего президента в правоте его предшественника.

Учреждение для промывания мозгов было причастно не только к гражданскому и военному стратегированию, но и к дипломатии. Игорь Юрьевич Юргенс, так сказать, на полставочки, «плотно занимался» Латвией. То ли Москва не вполне полагалась на таланты посла Александра Вешнякова, то ли считала, что фамилия «Юргенс» растопит холодные балтийские сердца, то ли сам Игорь Юрьевич рассчитывал там заработать «детишкам на молочишко»… Так или иначе, в руки начетчика от идеологии достался еще и дипломатический участок – где, как почему-то казалось, начетчик справится не хуже, чем со стратегированием. Совмещение двух функций в одном лице проявилось в приглашении на Ярославский форум (где презентовался очередной перезагрузочный опус ИНСОР), экс-президента Латвии Валдиса Затлерса. Что вызывало некоторое недоумение, благо в Латвии к тому времени был избран другой президент – Андрис Берзиньш.

Содержание «инновационной» дипломатии в бывшей союзной республике, через которую экспортируется немалая толика российских грузов, не особенно разглашалось широкой публике. О том, что происходит в странах Балтии, на государственных телеканалах вообще рассказывается крайне редко. Несмотря на то, что там проживают миллионы людей русской культуры, и на то, что балтийский «фланг» имеет самое прямое отношение к обеспечению экономического аспекта российской и даже больше – евразийской субъектности.

На балтийском побережье происходят события весьма многозначные, а порой беспрецедентные. 2 июня этого года политическая сцена крошечной Латвии явила миру более чем очевидный признак геополитической слабости Вашингтона. Инструкция, лично данная Бараком Обамой Валдису Затлерсу, не была выполнена: вместо политической и правовой изоляции «прорусских олигархов» (Лембергс, Шлесерс, Шкеле) за бортом Рижского замка оказался сам Затлерс. Это ни в коей мере не было заслугой посла Александра Вешнякова или промывальщика кремлевских мозгов Игоря Юрьевича Юргенса. Тем не менее, для нашей государственной пропаганды это был редкий повод для сарказма по поводу госдеповской «демократизации», благо это был не единственный американский прокол. Однако в силу таинственных reservations ни один из трех госканалов этой возможностью не воспользовался.

17 сентября гостелеэфир обратил-таки внимание на Латвию – и потешил собственное и зрительское самолюбие сообщением об успехе русскоязычной партии «Центр согласия», которую поддержал 31 процент населения. И снова отвлекся на «более глобальные» темы, не интересуясь тем, что будет происходить дальше. А дальше, в соответствии с логикой и уже сформированной традицией, этой партии предполагалось стать центром кристаллизации правительственной коалиции.

Однако 11 октября партия, являющаяся партнером «Единой России», была выкинута за борт, хотя накануне экс-президент Затлерс от лица собственной партии ПРЗ, получившей более скромный результат, клятвенно обещал разделить с нею бремя власти. Вместо «Центра согласия» в правящей коалиции оказался Национальный блок, который в отечественных СМИ иначе как неофашистским не называли, и для этого были основания..

Постеснявшись рассказать отечественной аудитории о провале Обамы, телевизионщики теперь стесняются рассказать о его реванше. В самом деле, приятного мало: проиграл партнер «Единой России», притом куда более лояльный партнер, чем Партия регионов Виктора Януковича. С другой стороны, рейтингу «Единой России» ничуть бы не помешало публичное выражение если не моральной поддержки, то хотя бы сочувствия, если не проигравшему партнеру, то хотя бы электорату, как-никак принадлежащему к русской культуре. Наконец, если аудитория не знает о самом факте унижения, которому подверглась добрая треть населения соседней страны, то не возникает и вопроса о том, кому же мы обязаны этим провалом.

Между тем в других странах «ближнего зарубежья» наши провалы хорошо видны, и там никто себя не ограничивает в сарказме. Одесский публицист Сергей Ильченко месяц назад опубликовал язвительнейшую статью «Особенности ведомственной геополитики», который ставит, мягко говоря, неутешительный диагноз не только МИДу, но и кремлевскому ведомству, «плотно курирующему» СНГ. Речь там шла не о Латвии, а о Приднестровье и Южной Осетии, однако рижский сюжет идеально укладывается в ту де топорную схему. А нам ведь совсем не безразлично, как наши слова, дела и соответствие между ними воспринимаются на Украине, которую мы давно и безрезультатно ждем в сообществе евразийских стран.

Озвученная Россией заявка на субъектность, то есть в том числе – на суверенные национальные интересы, а значит, и зону влияния, адекватно воспринимаются в мире как действие. На действие следует противодействие. Стоило занести ногу для первого шага, как последовала подножка. Так будет не только в Латвии. И если к следующему вызову такого рода мы не окажемся во всеоружии, мишенью станет уже не периферия, а само тело проектируемого Евразийского союза.

ФАНЕРА НАД РИГОЙ

Итак, 11 октября подавляющему большинству латвийских граждан русской культуры было плюнуто в лицо, а 18 октября – растерто коленом. В формируемом правительстве не будет ни одного-единственного человека с русской фамилией. В виде брезгливой подачки пост второго вице-спикера Сейма, так и быть, достался самому невыразительному, невнятному и обтекаемому персонажу из «Центра согласия», герметически закупоренному в клетчатый пиджачок – Андрею Клементьеву. И все.

Операция состояла из двух этапов. Сначала на «Центр согласия» и на Партию зеленых и крестьян (ПЗК), выдвинувшую 2 июня в президенты Андриса Берзиньша, осуществлено парализующее воздействие одновременно на политическом и экономическом фронтах. Глава партии и рижский мэр Нил Ушаков, в период выборов президента лечившийся в германской клинике, не взял на себя инициативу в коалиционных переговорах. Это было заметно, это вызывало недоумение. Еще больше вопросов к Ушакову возникло в связи с его высказыванием о «50 годах оккупации», прозвучавших на Рижской конференции сразу же после выборов. От внимания корреспондентов русскоязычных газет не ускользнул тот факт, что в момент произнесения своей тирады на русском языке господин Ушаков сидел рядышком с послом США Джудит Гарбер.

Уже после того, как блок «Единство» категорически отказался от участия в коалиции с «Центром согласия» и ПЗК, а переговоры между ЦС и ПЗК были подменены единоличной дипломатией главы фракции ПЗК Аугуста Бригманиса, выяснилось, что мадам Гарбер после выборов была приглашена в имение (по ее выражению) заместителя главы ЦС Яниса Урбановича. Признав этот факт, раскрытый прессой, мадам Гарбер отметила, что на той же «тусовке» присутствовал и посол Александр Вешняков. Выяснилось также, что торг шел не столько о коалиции, сколько о должности министра транспорта для господина Урбановича. И это при том, что вся фабула майского скандала с обысками в домах и офисах крупнейших предпринимателей Латвии вращалась вокруг контроля над портовой и железнодорожной инфраструктурой. Партия-победитель, партнер «Единой России», вместо собственной активной игры отправилась просить заокеанского соизволения, сдавая свои карты прямо в руки представителя «вашингтонского обкома», которую посол Вешняков хотел то ли очаровать, то ли завербовать в меру своего багажа эрудиции, элоквенции, жестикуляции и мимики. Без всякого WikiLeaks можно себе представить, как «оттянулась» госпожа Гарбер в депеше по спецканалу.

Второй «акт народной дипломатии», предпринятый российской стороной, был еще тщательнее засекречен, – и тем не менее как раз накануне решающих переговоров о формировании коалиции был засвечен с потрохами газетой Latvijas avīze. Оказалось, что Валдис Затлерс не просто так обещал «Центру согласия» коалиционное партнерство, а взамен за хорошо оплачиваемое рабочее место для собственной супруги в фонде «Поколение» Петра и Елены Авен.

Именно после этого разоблачения впечатлительный доктор Затлерс, уже ранее уличавшийся в шкурном интересе, сдался под напором «Единства» и Национального блока. Но этим дело не кончилось. Накануне первого заседания Сейма из партии Затлерса разом вышли шесть депутатов во главе с Клавом Ольштейнсом – тем самым депутатом, который после «переворота 2 июня» в знак протеста против соглашательства отдельных коллег перешел к Затлерсу из «Единства». Теперь Ольштейнс разочаровался уже в Затлерсе (особенно после того, как ПРЗ не гарантировала ему пост главы МВД). В итоге Затлерс не прошел на пост спикера Сейма, а вместо него латвийский парламент возглавила инициатор и стратег альянса с националистами – глава фракции «Единства» Сольвита Аболтиня. После чего первоначальный расклад постов в правительстве был перераспределен так, что в нем не оказалось не только «центристов», но и Вячеслава Домбровского из ПРЗ и Андрея Юдина из самого «Единства». Полностью изведя «русский дух», победившее меньшинство вручило националистам посты министров культуры и юстиции.

Такой этнической чистоты, как в новом списке латвийского правительства, не наблюдалось ни в масхадовской Чечне, ни в северокавказских джамаатах. Но с точки зрения посольства США, эта сегрегация ничуть не противоречит демократии. Даже несмотря на то, что Программа национальной идентичности и интеграции, утвержденная премьером Домбровскисом («Единство») на следующий день после образования коалиционной «тройки», полностью исключает существование русских школ.

Игорь Юрьевич Юргенс в интервью «Российским вестям» пробормотал, что он «удручен». Мэр Вентспилса Айвар Лембергс на латышском телеканале выразился несравненно смелее: он заявил прямым текстом, что все, что сегодня делается в латвийской политике, диктуется посольством Соединенных Штатов.

Опальный олигарх Лембергс похож на Дон Кихота: разящий взмах его словесной сабли свистит в пустоту, в вакуум подобострастного испуга, охватившего пространство от Риги до Москвы. Нил Ушаков, надежда Игоря Юргенса и Петра Авена, в день сговора «тройки» пребывал на приеме в Американской торговой палате. Его московские партнеры делали вид, что ничего не происходит: как бы не обиделся кто. Упрекнуть даму по имени Джудит Гарбер в расизме, по критериям колониальной этики, было бы грубейшим нарушением политкорректности.

Нацблок постарался ради мадам Гарбер: в списке националистов фигурирует толерантный спецтипаж – милейшая дама по имени Людмила Григорьевна Сочнева. Дочь еврея и немки и педагог по профессии, Людмила Григорьевна посещает католическую церковь, иногда в память о папочке надевает могендовид, настаивает на полной дерусификации образования, не возбраняющем использование родного языка в быту. Педагог из Нацблока охотно поясняет, почему 9 мая никогда не ходит к памятнику Победы: ее папочке в 50-х годах по национальному признаку не дали повышения в воинском звании, и не простивший этой обиды папочка воспитал Людмилу Григорьевну в лютой ненависти к советской власти.

Впрочем, подобный вопрос скоро станет неактуальным. «Давно пора снести этот памятник Победы», – жизнерадостно заявила сторонница «Единства» рок-звезда Ольга Раецка через час после заключения коалиционного пакта. Заодно деятельница поп-культуры окрестила Затлерса предателем за одну мысль о союзе с русскоязычными центристами: «Если бы в правительство все-таки вошел бы "Центр согласия", то "мне было бы стыдно перед литовцами и эстонцами за то, что мы являемся таким народом».

Фонд «Поколение», между прочим, как раз старался облагодетельствовать деятелей культуры: за три дня до подписания пакта его президент Александр Гафин вручал уникальный рояль «Стейнвей» престарелому Раймонду Паулсу. То, что в Москве считают публичной дипломатией, а то и «мягкой властью», законсервировалось в гримерной Аллы Борисовны Пугачевой. А время прошло: юная поросль Национального союза к шлягерам семидесятых абсолютно глуха.

Президент Берзиньш остался в стерильном одиночестве с беспределом националистической «тройки», И с президентом Эстонии Тоомасом Хендриком Ильвесом, тотчас после собственной инаугурации прибывшим в Ригу давать ему наставления. Номер один: раз все так удачно складывается, надо продолжать закручивать бюджетные гайки, чтобы Латвию приняли в еврозону. Номер два: надо строить евроколею Via Baltica, а не евразийскую Via Moskva, как предлагают некоторые олигархи. Месседж прозвучал на фоне обысков в компании airBaltic, которую олигарх Шлесерс мечтал сделать окупаемой путем строительства нового терминала в Рижскомом аэропорту, на фоне решения Видземского суда об аресте зарубежного имущества Лембергса, на фоне уголовного дела против компании «Целю парвальде», возглавляемой членом партии «Центр согласия» Сергеем Залетаевым. А также на фоне митинга экологической общественности против строительства химического терминала в Рижском порту, и это была геополитически сознательная, прямо-таки «свидомая» общественность: «С учетом того, что Латвия активно содействует борьбе с международным терроризмом, имеет свой контингент в составе Международных сил по содействию безопасности в Афганистане (ISAF), осуществляет транзит грузов для ISAF, наша страна является потенциальным объектом для террористических атак. И решение Рижской думы о превращении столицы в склад взрывчатки усиливает угрозу безопасности для города и его жителей», – поясняли защитники природы.

Экономическая расправа началась раньше политической. Порт был ключевым объектом: вместо терминала для экспорта российских и белорусских удобрений Хиллари Клинтон лично наказала строить терминал для приема американского сжиженного газа. Директор порта Андрис Америкс, .соратник опального Шлесерса, поехал в Петербург на «Дни Риги». Неизвестно, чем ему там смог помочь не разбирающийся в портах либеральный финансист Михаил Осеевский, собирающий чемоданы перед уходом с порта вице-губернатора.

Чем в это время было занят российский государственный телеэфир? Удосужился ли канал «Россия», на всякий случай, трансляцией архивной хроники Саласпилса вперемежку со свежими кадрами бесед в Риге, где библейский профиль мадам Гарбер умилительно сочетался с нордическим хабитусом господ Дзинтарса и Ольштейнса? Но до того ль, голубчик, было! Какая Латвия, какое Балтийское море, какая Евразия вообще, если скончался великий Джобс, который «создал свою религию, и у нее огромное число поклонников» (цитирую телеканал «Россия» дословно).

Вечером 18-го, когда загнанный в угол Берзиньш пытался использовать против «тройки» последний аргумент – о недостаточности голосов коалиции для квалифицированного большинства в Сейме, латышские новостные сайты цитировали невнятный пассаж российского МИД по поводу судьбы «неграждан»в Латвии и Эстонии – в формате не официального заявления, а беседы с французскими коллегами, будто они хоть когда-то в чем-то помогли этим самым «негражданам» (при чем тут вообще неграждане, когда попираются права 40 процентов граждан?!), а следом – сообщение о «явно не случайном» пролете над Балтикой российских истребителей. Берзиньшу оставалось только спрятаться под кресло, проклиная ту минуту своей жизни, когда его уговорили сменить банковскую карьеру на политическую.

РАЗУТЬ ГЛАЗА И НЕ ХЛОПАТЬ УШАМИ

Нельзя сказать, что безыскусный пилотаж над проигранной дипломатической сценой Латвии (от которого покатывался от смеха, наверное, весь Госдеп), был единственным политическим подвигом Минобороны РФ последнего времени: на Украине запрос этого ведомства по старинному делу компании ЕЭСУ, мотивированный бухгалтерской скаредностью, стал удобным поводом для очередного уголовного дела против Юлии Тимошенко. Украинские медиа вспомнили Николая Васильевича Гоголя: «Дело ЕЭСУ выскочило, как черт из табакерки», – потешался над российским военным ведомством обозреватель портала «Главком».

Нельзя сказать, что участие военных в публичной дипломатии в принципе непродуктивно: напротив, директивы Джорджа Буша-младшего прямо предусматривали вовлечение в этот процесс и военных, и разведчиков. Только речь шла не о пируэтах в небе и не о бухгалтерии, встревающей в политику абы как. Речь шла о разделении задач в рамках общей концепции: дипломатия, например, инициирует создание неправительственных организаций, которым для изучения «прав человека» передают свои технологии радиоэлектронная и геопространственная разведка, а НПО с их помощью отслеживает передвижение танков по ливийским и сирийским городам. И каждый делает свое дело не от балды, не по ведомственному импульсу, а в координации с главным исполнителем. А главным исполнителем публичной дипломатии является, естественно, Госдеп – то есть иностранный департамент. Естественно, что главный исполнитель обеспечивает себя самыми способными, самыми гибкими и творчески мыслящими кадрами, которые черпаются откуда угодно, только не из контингента выборщиков ли судей. Хороший человек – не профессия, а в дипломатии и подавно. Дипломат должен иметь тысячу лиц, а не один архангельски-деревянный профиль экс-главы избиркома. Военный – прежде всего стратег, и только потом бухгалтер.

Дело, впрочем, не в богатстве мимики посла Вешнякова и не в налоговой биографии министра Сердюкова. Дело в понимании задач, в их видении во всем комплексе – от политических раскладов до транспортно-транзитных, от финансовых вызовов до рисков личной безопасности. Дело в оснащении внешней политики стратегией, где прописано не «желаемое», а необходимое, и прежде всего – иерархия целей, распределение полномочий, мера ответственности и требованиях к кадрам, в том числе при найме на работу. Внешняя политика страны, претендующей на статус мирового полюса, должна быть симфонией, у которой есть дирижер и несколько разрядов инструментов, которые вступают не когда приспичило, а когда координатор сделает взмах палочкой. Иначе это провинциальная самодеятельность. Своя игра, хорошая игра, требует прилежания, самоотдачи, посвященности – это труд. Вышеописанный суррогат «народной дипломатии» в Риге – не только итог ведомственной рассогласованности и персонального верхоглядства. Это в первую очередь итог чудовищной, гротескной, катастрофической умственной лени.

То же самое касается ключевой сферы государственной информационной политики, эффект которой зависит и от умения комментаторов себя держать, и от способности выбирать выражения – ибо любой пропагандистский месседж одним жестом или словом может быть сдут до фарса или вывернут наоборот. Национальная телеаудитория не сможет относиться с уважением к отечественной политике на Ближнем Востоке, пока ее олицетворением является всклокоченный Сергей Пашков с глазами навыкате. Граждане предвыборной России не проникнутся уважением к органам правопорядка, если телеэкран выставляет их идиотами, а хулиганье – «смельчаками». Этот оценочный термин был применен в государственном эфире к анархистам, которые забрались на мачту «Авроры» с единственной целью в буквальном смысле нагадить на крейсер с высоты, а телевизионщики даже этого не поняли, поскольку не «разули глаза».

Не знаю, говорил ли Владимир Путин трем командующим государственного телевещания, что заявка на субъектность, на статус мирового полюса, автоматически подразумевает деколонизацию их сферы деятельности. Что деколонизация медиа-сферы означает тотальную чистку эфирного планктона, причем заместиться он при этом должен не деревянными профилями послушных функционеров, а людьми с творческим даром трансляции национальных месседжей. Поводом для такой трансляции могут быть и ближневосточные трагедии, и локальная акция каких-нибудь внесистемщиков. Посадите внесистемщика под софит, не пожалейте для этого час, попытайте добрыми умными вопросами, – такими, чтобы отвечая, он бы сам от себя не оставил мокрого места.

Для этого, впрочем, транслятор месседжа должен понимать, с кем и с чем он имеет дело. В телехронике проскользнул, как бытовой курьез, итог выборов в Польше, где на третьем месте оказался проповедник свободной торговли марихуаной, однополых браков и одновременно – дружбы с Германией и Россией. Считающийся продвинутым сайт АПН Станислава Белковского назвал этого эпатажника-антиклерикала по фамилии Паликот «бодрым антисистемным дядькой». Заметив, что действительно важно, что «дядька» занял нишу партии «Самооборона», которая после самоубийства своего харизматического лидера Анджея Леппера почему-то так перессорилась между собой, что не была допущена к выборам. Почему-то или по внешнему умыслу? Если мы считаем господина Паликота эдаким самородком от водочного бизнеса вроде Брынцалова, матерщинником и изобретателем смешных неологизмов вроде Жириновского, то предположение о неслучайности смерти жизнелюба Леппера выглядит какой-то скучной конспирологией в стиле газеты «Завтра». Если мы разуем глава и не поленимся поинтересоваться международными связями господина Паликота, то – на секундочку – обнаружим его в списке членов Трехсторонней комиссии (Trilateral Commission), элитарнейшего международного клуба, куда никаких Брынцаловых и Жириновских не пускали и не пустят за три порога, и нам придется принять этого шута всерьез.

Приход «внесистемного дядьки», заседавшего с Рокфеллером и Бжезинским (от нас там на приставных стульчиках фигурировали вечнозеленый эпицентрист Явлинский и внешне-оборонительный антисталинист Караганов), был результатом двойной хирургической операции над духовным организмом соседней страны: сначала консервативная традиция дискредитируется антироссийскими «картошками»-качиньскими, потом их сливают и замещают «веселым Роджером» Паликотом, который хочет с нами дружить – а точнее, с молодежью, нашей и белорусской, он хочет рушить барьеры смыслов, что ничуть не противоречит целеполаганию клуба, в котором он заседает. Чтобы освободить поляну для этой смысловой войны, чтобы результат был достаточным для диагноза – цитирую Паликота – «Польша перестала быть католической страной», политическая фигура, мешающая реализации плана, подвешивается в петле, и этот зловещий эпизод пропускается мимо сознания, чтобы и поляки, и белорусы, и мы с вами прохлопали ушами суть происходящего. К сведению, умолчание или намеренное снижение значения события (downshifting) – такое же рутинное средство информационной войны, как и раздувание (augmentation) малозначимого эпизода, как-то перелом пальца журналиста Кашина. Это не сложные материи. Это азы, которые обязан знать рядовой солдат информационного фронта – коль скоро мы применяем слово «фронт» в мирной политической жизни, коль скоро заикнулись о евразийской субъектности.

После обманчивого триумфа «Центра согласия» в Риге побывал главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов, интервью с которым русскоязычный портал «Вести сегодня плюс» опубликовал под заглавием «Крушение идеи о триумфе Запада». Человек, представляющий аналитическое сообщество в лице не рядового эксперта, а руководителя пула экспертов, кормил русских людей в Риге баснями о том, что «арабская весна» являет собой спонтанную трансформацию, а доминирования США в мире больше не будет. Солидный гость из Москвы прохлопал ушами не только многолетнюю, дорогостоящую, системную, распланированную по фазам и в итоге весьма результативную стратегию Госдепартамента на Ближнем Востоке. Он прохлопал ушами беспрецедентную смысловую войну на тему о тоталитаризме с деятельным участием Юргенса и Караганова. Он прохлопал ушами экономическую войну, ознаменованную наступлением «третьего энергопакета» на «Газпром», которая началась еще до его презентации в Риге: соответствующий документ Еврокомиссии был обнародован 9 сентября. Он внес свой вклад в благодушное расслабление духовно и культурно близких нам рижан, в шапкозакидательство в момент, когда требовалась готовность к бою с вовсе не сокрушенным, а весьма деятельным, натренированным и изобретательным агентством внешнего влияния. Хоть кто-нибудь напомнил уважаемому эксперту об этой ответственности?

Может быть, самым адекватным первым публичным актом, с которого следовало бы начать деколонизацию наших ключевых сообществ, была бы серия увольнений на основании профессиональной непригодности, с возложением личной ответственности за дипломатические и информационные ляпсусы с далеко идущими политическими и экономическими последствиями, по пунктам, и прилюдно, в прайм-тайме гостелеэфира. Деколонизация означает как умение выбрать – жевать или говорить, сигнализировать о важном или заливаться соловьем о третьестепенном, копить порох или совершать авиапируэты, консультировать шахматный дебют или игру в поддавки, – так и отвечать за этот выбор, перед руководством, перед обществом, перед союзниками, которые ждут от нас нового качества политической стратегии.


© WIKI.RU, 2008–2017 г. Все права защищены.