Википедия

В ряду дискуссионных проблем теории перевода, одной из самых молодых отраслей науки о языке, важнейшими являются проблемы переводимости, эквивалентности, адекватности перевода, сохранения в переводе национального своеобразия подлинника. В русле этих проблем вопросы возможности перевода лексики русских народных говоров и, в частности, сибирской диалектной лексики представляются достойными внимания и весьма актуальными. Это связано, во-первых, с обособлением в последние десятилетия диалектной лексикологии в самостоятельную отрасль русистики [1] и, во-вторых, с расширением международных культурных контактов, в частности, со всё увеличивающимся объёмом издаваемых за рубежом переводов художественных произведений советских писателей, среди которых широко представлены книги писателей сибиряков. На пятнадцати иностранных языках вышли книги С. Залыгина, на восемнадцати - В. Шукшина, произведения В. Распутина переведены на двадцать один язык мира (в это число не включены языки народов СССР). Множество рассказов, повести и романы этих писателей изданы во Франции [2], в связи с чем интерес к возможностям перевода на французский язык текстов произведений, содержащих лексические единицы, принадлежащие русским говорам Сибири, оправдан.

Предметом исследования в данной работе являются диалектные слова, употреблённые в текстах повестей С. Залыгина "На Иртыше" [3], В. Распутина "Деньги для Марии", "Прощание с Матёрой" [4], киноповести В. Шукшина "Калина красная" [5] и более тридцати его рассказов в их переводах, выполненных французскими переводчиками и изданных за рубежом [6, 7, 8, 9, 10]. Объём словника картотеки диалектных слов, выбранных из текстов указанных произведений - более пятисот единиц. Всего же мы располагаем почти полутора тысячами контекстов с их употреблениями. Семантическое значение каждого изних уточнялось по областным словарям русских говоров Кузбасса [11], среднего Приобья [12, 13, 14], южных районов Красноярского края [15], Новосибирской [16], Иркутской [17], Псковской [18] областей, среднего Урала [19], Забайкалья [20], Приамурья [21], а также Архангельского [22], Вятского [23], Колымского [24], Ростовского [25], Холмогорского [26], Череповецкого [27] говоров. Считая диалектным "слово, имеющее локальное распространение и не входящее в состав литературного языка" [28], мы проверяли наличие/отсутствие каждой анализируемой лексической единицы в Словаре русского литературного языка [29]. В наше исследование включена и диалектно-просторечная лексика, что обусловлено мнением некоторых филологов об условности границы между диалектной и просторечной лексикой, о возможности в некоторых случаях пренебречь их различием и относить просторечные слова к общей категории диалектных слов [30, c. 16].

Перевод диалектной лексики на иной язык сопряжён с рядом трудностей. В их числе - сложность понимания семантики русских диалектизмов зарубежными переводчиками. Причина этого - в узколокальном характере употребления диалектных единиц. Даже русский читатель, не знающий диалектной речи, может понять такие слова неправильно. Нередко трудности, возникающие на этапе постижения подлинника, ведут к фактическим ошибкам. Чаще всего неверно понимаются семантические диалектизмы - "общенародные слова с иным, чем в литературном языке, значением" [31]. Рассмотрим некоторые из них.

СОЛОНИНА / СОЛОНИНКА / СОЛЕНИНА

"… Поближе туда к осени поедем. Там и грибки пойдут, солонинки какой-нибудь можно успеть приготовить, варенья сварить облепишного. В Москве-то ведь всё с купли. Да и не сделают они так, как я по-домашнему сделаю" [5, т. 2, с. 97]. Очевидно, многие читатели рассказа В. Шукшина "Сельские жители" воспримут слово солонинка как "засоленное мясо": именно в таком значении встречается оно в произведениях М. Е. Салтыкова-Щедрина, А. П. Чехова, М. Горького, А. Н. Толстого и других русских писателей, так толкует его и ССРЛЯ: солонина - засоленное впрок мясо (преимущественно говядина) [29, т. 14, с. 235]. Однако в русских говорах Сибири этим словом называются совсем другие предметы: засоленные овощи, грибы, арбузы. Ни в одном из областных словарей сибирского региона не прослеживается связь между словами солонина и мясо: солонина, солянка - засоленные овощи [16, с. 509];

- солонина / солонинка / соленина - солёные овощи, грибы [15, c. 188];

- солонина - всё засоленное на зиму [13, c. 187].

Такое же значение ("засоленные овощи") у слова соленина в русских говорах Приамурья [21, c. 280]. Именно в этом значении употреблено слово солонинка в приведённом выше отрывке. Французский переводчик, которому неизвестно диалектное значение слова солонинка, перевёл его как viande sale [10, c. 132] - "засоленное мясо".

То, что семантические фразеологизмы могут быть неправильно поняты даже носителем русского языка, более того - филологом, не является нашим предположением: такая ошибка обнаружена нами в пояснительных комментариях к лексике В. Шукшина, опубликованных в книгах его рассказов [32, 33]. И составитель, и переводчик комментариев, и рецензенты книг восприняли слово солонинка как "засоленное мясо". Естественно, что зарубежным переводчикам распознать семантические диалектизмы и их истинные значения в том или ином контексте гораздо сложнее. Отсюда и тот факт, что наибольшее количество переводческих ошибок, зафиксированных нами, связано именно с семантическими диалектизмами. Из 52 семантических диалектизмов, обнаруженных нами в анализируемых текстах, 17, что составляет 32,5 % переведены неправильно.

БРИЧКА

"Ермолай Воеводин копался в своей завозне - тесал дышло для брички" [5, т. 2, с.169]. В русском литературном языке это слово обозначает лёгкую дорожную коляску, иногда с откидным верхом. Этимология этого слова через украинский, польский, немецкий восходит к итальянскому baroccio, что значит "двуколка", и во всех названных языках оно называет лёгкую повозку [34]. Переведённое на французский язык как calèche, f [9, с.44] (открытая четырёхколёсная повозка, снабжённая спереди сиденьем со спинкой, а сзади откидным верхом), слово это могло бы удовлетворить требованиям художественного перевода, если бы в русских народных говорах оно не означало не "лёгкий экипаж для передвижения", а "телегу для перевозки грузов" [21, c. 30], "длинную с высокими бортами телегу для перевозки грузов, снопов и т. д., запрягаемую парой лошадей" [16, c. 42; 11, c. 36], в говорах Псковской области сохраняет два значения: 1. Повозка для перевозки грузов. 2. Лёгкая повозка для людей, двуколка [18]. Французское же cal?che сочетается с такими словами, как calèche de poste - почтовая коляска; calèche de voyage - дорожная коляска; calèche legère - лёгкая коляска; calèche de louage - коляска напрокат; promenade en calèche - прогулка в коляске. В такого рода экипажах не ездят в сибирских сёлах, где разворачиваются события рассказа. Понятое таким образом, слово бричка является чужеродным в контексте.

ПЛАСТАТЬСЯ

"Мог в свой выходной поехать в лес, до вечера пластаться там, а к ночи привести машину дров каким-нибудь одиноким старикам" [5, т. 2, с. 119]. В просторечии этот имеет значение "принимать вид пласта, располагаться пластом, пластами; распластываться" [28, т. 9, с. 1319]. Оттолкнувшись от таких значений слова, поняв его как "лежать, распластавшись", французский переводчик употребил глагол lézarder, означающий "лентяйничать, лениво греться на солнышке, бездельничать, уподобляясь ящерице". Ящерицей (lézard, m) во французском языке называют вялого, апатичного, безразличного человека, любителя погреться на солнце. Существует выражение paresseux comme un lizard - "ленив как ящерица". Но в данном контексте переводить диалектный глагол пластаться как lézarder совершенно недопустимо, его значение прямо противоположно: "много, с усердием работать" [16, c. 389], "работать в полную силу, стараться" [15, с. 147], "много работать, теряя силы, утомляясь" [14, с. 93], "с напряжением, с жаром выполнять много дел, стремясь везде успеть, находиться в постоянных хлопотах; напряжённо, с жаром работать" [16, в. 2, с. 132], "трудиться усердно, с большим напряжением" [11, c. 157]. Такое же значение (интенсивно работать, трудиться не переставая, усердно и много работать) у этого слова в говорах Среднего Урала и Приамурья [19, c. 32; 21, c. 203]. В большинстве упомянутых словарей этот глагол сопровождается пометой "экспр.". Добавим, что в переводах других произведений переводчики употребляют различные глаголы (trimer - "тяжело работать, корпеть", s'échiner - "надрываться, выбиваться из сил", s'esquinter - "утомлять, изнурять себя"), каждый из которых денотативно соотнесён с диалектизмом пластаться. Далее мы не будем столь подробно описывать случаи неверного перевода семантических диалектизмов, но, чтобы проиллюстрировать тот факт, что, не владея лексикой русских народных говоров, некоторые переводчики переводят не слово, употреблённое автором, а его литературный омоним, перечислим диалектные слова этой группы с указанием их значения в русских говорах Сибири и покажем, как они переведены зарубежными переводчиками. Заметим, что многозначные слова реализуют в контексте какое-то одно своё значение, поэтому, проследим отношения между словами не во всём объёме их значений и многообразии возможностей их употребления, но между реализованными в контексте оригинала лексическими единицами-аллолексами - и их переводами: горка - несколько сундуков, поставленных друг на друга (меньший на больший); étagère, f - этажерка; гулять - праздновать что-л.; веселиться, развлекаться; кутить; se promener - гулять, прогуливаться; другой раз - снова, ещё раз; parfois - иногда, временами; избушка - небольшое помещение летнего типа, служащее для хозяйственных надобностей; времянка; petite isba, f - избушка; кислица - красная смородина; oseille (f) sauvage - кислица, дикий щавель; кого? - что? de qui? - о ком? кого? кофта - короткое женское пальто; corsage, m - лиф, корсаж; блузка; ладить - пытаться что-либо сделать; s'entendre - сговариваться, уживаться; мера - единица измерения сыпучих тел, равная десяти пудам; mesure, f - мера, мерка, размер; по-мужицки - по-мужски; de pausan - по-крестьянски; шуметь кого-л. - громко звать кого-л.; crier après qn - бранить кого-л.; мужик - мужчина; moujik, m - русский крестьянин.

Аналогична причина фактических ошибок в переводе некоторых лексических диалектизмов, напоминающих своей звуковой оболочкой слова литературного языка, но семантически далёких одно от другого. Перевод словосочетания беремя дров - "большая охапка, вязанка дров" как une grosse buche - "крупное, большое, толстое полено" может быть объяснён тем, что переводчик связал диалектное существительное беремя с нормативным прилагательным беременная, откуда во французском переводе появилось слово grosse - "большая, толстая, беременная". Подобное явление отмечено в переводе диалектного наречия на обыденок / обыденкой / обыденком, означающего "за один день, на один день (что-либо сделать, куда-либо уйти, чтобы возвратиться в этот же день)". Ошибочно объединив слова "на обыденок" и "обыденный, обычный", французский переводчик перевёл этот диалектизм как comme d'habitude - "как обычно". Из-за сходства звуковой оболочки глаголов шарить и шариться диалектное шариться - "ходить с трудом, бродить без цели" превратилось в farfouiller - "шарить, рыться, обыскивать". Существительное смольё - "смолистые сосновые дрова, щепки, ветви" переведено словом résine, f - "смола"; солонец - "небольшой участок земли на болоте" понят переводчиком как солончак и переведён словосочетанием pré(m) salé; диалектное наречие попервости - "сначала, на первых порах" переведено как le première fois - "впервые, в первый раз"; копёшка - "копна" как copeck - "копейка".

Фактические ошибки в переводе диалектных слов на французский язык связаны не только с тем, что вместо этих слов переводятся их литературные омонимы или сходно звучащие слова, ряд ошибок является следствием незнания реалий, отсутствующей в практической жизни носителей французского языка. Неправильно переведены диалектные слова, называющие такие реалии, как крестовый дом, куть, мангазея, грядка, дошонка, куфайка. К примеру, при переводе диалектизма куфайка - "фуфайка" переводчик не сумел сделать правильный выбор из двух значений нормативного фуфайка: 1. Тёплая вязаная, шерстяная или байковая рубашка или безрукавка. 2. Стёганая куртка [28, т. 16, с. 1605] и употребил не подходящее для контекста слово tricot, m [9, c. 17] - "трикотажное изделие: свитер, жилет, пуловер, фуфайка и т. п." там где у автора речь идёт о стёганой ватной куртке, ватнике.

Предметом нашего внимания были не только переводческие ошибки, но и выяснение возможностей французского языка как языка перевода текстов художественных произведений, содержащих диалектную лексику. В результате проведённого анализа обнаружилось, что абсолютное большинство (85%) диалектных слов переведено словами литературного французского языка. Некоторые - стилистически маркированными словами, а именно: а) словами, с пометой "разговорное": балда - abruti, m; лапы - pattes, f, pl; маленько - un tantinet; мужик "мужчина" - type, m; пузо - bedaine, f, рвануть - détaler, робить - fair un boulot, пластаться - trimer, сулить - filer, шалашовка - grace, f, шарится - farfouiller, шастать - vadrouiller, сдуреть - etre dingue; б) просторечными словами: лаяться - gueler, обутки - godasse, папаша - paternelle, m, реветь - chialer; в) словами с пометой "пренебрежительно": мужичонка - gringalet, m, орда - marmaille, f, сказывать - débiter, шляться - trainer; г) словами с пометой "региональное": без малого - quasiment; д) с пометой "книжное": костерить - fustiger.

Небольшое число диалектизмов переведено посредством фразеологических единиц, в том числе стилистически маркированных: вякать - avoir le troupet de pretender; не вякай - а) ferm-la; (груб.); б) ne me rebats pas les oreilles; выметаться - débarasser le plancher (разг.); гулять - а) faire la bringue (арго); б) faire la fete; дармовой - aux frais de la princesse; дошлый - fine mouche (разг.); зароблять / заробливать / заробить - abbatre d'ouvrages; материться - (jurer) comme un beau diable (разг.); мужичонка - un pauvre diable (разг.); мыкаться - tirer le diable par queue; надсмехаться - (pouvoir) se payer sa fete (разг.); непутёвый - un bon à rien (разг.); налаживаться - se mettre en devoir de… ; окаянный - supports de l'Enfer (разг.); очурать - faire entendre raison; попереть - mettre a la porte; подь ты к лешему - va t'en au diable; сбрындеть - monter sur ses grands chevaux; быть справным - etre à son aise; сдуреть - devenir marteau (разг.); шебутиться - se faire de mauvajs sang; шариться - fourrer son nez; шугануть - envoyer aux pelotes (разг.).

Среди диалектных слов, переведённых словами нормативного французского языка, большая часть (58%) переведена эквивалентными словами. Понятно, что в этом случае, когда диалектизм переводится словом литературного языка, речь может идти лишь о неполной эквивалентности, так как при тождестве денотативных значений у сопоставляемых лексических единиц коннотации не совпадают и совпасть не могут: при переводе диалектной лексики невозможно достичь "динамической эквивалентности" - "соответствия реакции получателя перевода реакции получателя оригинала" [35]. Таких примеров в нашей картотеке более двухсот пятидесяти: в основном, так переведены фонетические, акцентологические, лексико-фонетические, словообразовательные и грамматические диалектизмы.

Слова, не имеющие аналогов во французском языке, представлены в переводах различными способами:

1. Наименьшее число передано с помощью транслитерации, так переведено слово изба - "бревенчатый крестьянский дом, состоящий из одной комнаты" - isba, f [10, c. 81].

2. Небольшое количество слов передано способом калькирования, буквальным переводом по частям: кукушкины слёзки, "местная разновидности дикого ириса"[15, c. 100] - les larmes de coucou; шуба барнаулка "шуба чёрного цвета из овчины" [16, c. 19] - une pelisse de Barnaoul. Нужно заметить, что при таком способе перевода потеря информативности несомненна: в первом случае французскому читателю понятно лишь то, что речь идёт о верхней одежде типа пальто на меху или украшенной мехом. Ни то, из какого меха сшито изделие, ни, хотя бы, примерный фасон (мехом наружу или вовнутрь), ни тем более цвет изделия читателям перевода не ясны. Не вполне понятной может быть и вторая часть перевода de Barnaoul. Это может быть воспринято и как "сшитая в Барнауле", и как "приобретённая в Барнауле", и как "изготовленная на барнаульский манер". Не переданы и коннотации, ощущаемые читателем-сибиряком, в частности, мера престижности обладания такого рода шубой для семьи с тем или иным достатком. Столь же незначительную информацию несёт в себе переводческая калька les larmes de coucou, из которой читателю перевода ясно лишь то, что речь идёт о каком-то лесном цветке.

В нашу задачу не входит обсуждение необходимости передачи в переводе всех семантических долей того или иного слова. Понятно, что это и не всегда возможно, а в некоторых и не рекомендуется, так как при подробном описании слова к нему искусственно привлекается внимание читателя перевода, что, возможно, не входило в задачу автора произведения. Мы лишь отмечаем, что калькирование диалектных слов при переводе их на иностранный язык позволяет назвать предмет или явление, но не даёт о них никаких сведений, кроме минимальных.

3. Ряд диалектизмов, называющих реалии, отсутствующие в практической носителей французского языка, переведён при помощи генерализации, заменой частного понятия общим, родового - видовым. Этим приёмом переведены слова, в основном, бытовой лексики и небольшое число слов, относящихся к тематической группе "Природа". В этих случаях читатели перевода правильно воспринимают описываемую ситуацию или явление, но детали, частности, особенности жизни героев произведений остаются недоступными для них. Так, к примеру, слово сенки и сенцы (имеющие, кстати, разные значения) переводятся общим entrée, f - "прихожая", словом, которое может быть применено к жилищу любого типа. Подпол - "подполье" переводится как cave, f, что означает не только подполье, но и любой погреб в сарае, во дворе, в магазине и т. п. Ниже приводятся примеры перевода с заменой частного понятия общим: горница - чистая комната в доме; piece, f - комната; жарки - луговое растение из семейства лютиковых с крупными оранжевыми цветками, купальница; fleurs, f, pl - цветы; заимка - свободный участок земли, занятый под пашню, пастбище, покос, пасеку и т. п.; отдельная усадьба с хозяйственными постройками и землёй вдали от села; terres, f, pl - земли; заборка - перегородка из досок в помещении; перегородка у печи, отделяющая кухню от жилой части избы; barriére, f - загородка; загнётка - место в русской печи, в которое сгребают горячие угли; передняя часть русской печи; poel, m - печь; куть - пространство, угол за русской печью; coin, m - угол; куть - кухня (в крестьянском доме); cuisine, f - кухня; куль - мешок, сшитый из грубого холста; sac, m - мешок, сумка; кошёвка - лёгкие сани с кузовом, обшитые кошмой, рогожей; борта снижаются к переду, задняя стенка служит спинкой сидения; traineau, m - сани; куржак - изморозь, иней на потолке сеней, крышке погреба, на дверях, на окнах; givre, m - иней; прясла - изгородь из жердей или досок, положенных горизонтально, между вбитыми в землю кольями; barriéres, f, pl - загородки; поскотина - пастбище (выгон), непосредственно прилегающее к деревне и со всех сторон огороженное забором; pasturage, f - пастбище; пимы - валенки; bottes, f, pl - сапоги (вид обуви, закрывающей стопу и ногу, иногда выше колена); подпол - подполье; cave, f, - подполье, погреб; сенки - сени, прихожая; сенцы - пристройка к дому; entrée, f - прихожая; сбивать печь - делать печь, набивая глину в приготовленную из досок форму; monter un poel - класть печь; тряпочные дранки - заготовка для половиков, узкие матерчатые ленты; vieux chiffons, m, pl - старые тряпки; таганок - подставка для чугунка, представляющая собой железный образ на трёх ножках; trépied, m - треножник; поварня - место на дворе, оборудованное для приготовления пищи летом; cuisine, f - кухня.

4. К способу генерализации близок приём, основанный на использовании вместо данного понятия смежного в пределах одного и того же родового понятия, а именно - смещение. Референт, незнакомый читателю перевода, заменяется другим, знакомым: баз - помещение для коров, коровник; enclose, m - огороженный участок; бастрик - жердь для скрепления сена, соломы или снопов на возу или санях; corde, f - верёвка; батун - сорт многолетнего лука сеянца; vert (m) d'oignon - зелень лука; горница - чистая комната в доме; salle a manger - столовая (в доме); жарки - купальница; flamettes, f, pl - лютик жгучий; завозня - крыша, навес, крытое помещение между двумя постройками для предметов домашнего обихода; appentis, m - небольшое строение с односкатной крышей, соединяющееся задней стенкой с другими строениями и поддерживаемое столбами или стойками-опорами; клюка - кочерга; baguette, f - палка; колок - перелесок, небольшой островок леса, роща в поле среди пашен и лугов; bosquet, m - роща; копань - яма, ров, колодец; reservoir - водохранилище; медовуха - хмельной напиток; hydromel, m - напиток из воды и мёда; ограда - двор крестьянского дома со всеми хозяйственными постройками; jardin, m - сад; jardinet, m - палисадник; облепишное варенье - варенье из облепихи; confitur (f) de prunelle - варенье из терновой ягоды; сивуха - самогон; tord-boyeux, m - очень крепкая водка плохого качества; туесок - сосуд из бересты цилиндрической или круглой формы для хранения и переноса чего - либо; gamelle, f - котелок, в том числе и солдатский; талива - верба; joncs - тростник, камыш; шанежки - булочки, лепёшки, ватрушки с верхним слоем из творога, картофеля, варенья, сметаны; petits patés, m, pl - пироги, пирожки, кулебяки.

5. Используется в переводах сибирской диалектной лексики перифрастический или описательный перевод. В этих случаях соответствие устанавливается между словом оригинала и словосочетанием перевода объясняющим его смысл. Этим приёмом пользуются и для перевода слов, обозначающих референты, известные в обоих языках: берестинка, белковать, вдосталь, гулевой день, летось, малец, матка, миром, порозь, пьянюга, пужливая, партейный, поспень, рядно, сказывать, сроду, сдуреть, сызмальства, чухаться, шариться и русские реалии: амбарушка, катанки, кержак, крестовый дом, материть(ся), потребиловка, пимы, пимокат, пятистенок, стёганка, сугробинка, четвертинка, челдон, читушечка. Относительно перевода диалектизмов пятистенок "деревянный дом, разделённый на две части капитальной стеной" и крестовый дом "большой квадратный дом с двумя крестообразно расположенными внутренними стенами, состоящий из четырёх комнат" следует сказать особо. Способ перевода, применённый к ним, можно назвать и описанием и, одновременно, генерализацией, так как эти описания, являясь краткими и неполными, дают лишь самое общее представление о размерах жилищ: пятистенок - grande maison - большой дом; maison spacieuse - просторный дом; vaste isba - огромная изба; крестовый дом - grande maison - большой дом; maison avec beaucoup de pieces - дом с множеством комнат.

В отдельных случаях при переводе диалектизма, означающего неизвестную читателям перевода реалию, используется перифрастический, описательный приём, но и подстрочный комментарий. Сопровождаются комментариями такие диалектные слова как кержак, пимокат, туесок, челдон / чалдон.

Особенно нас интересовали возможности перевода на французский язык этнографических диалектизмов, которые, "будучи местными названиями местных предметов" [31], обозначают понятия, являющиеся как бы дважды реалиями и относительно пары русская - французская действительность, и общерусская - сибирская. Таких слов, называемых сибиризмами, в анализируемых текстах мы обнаружили немного. Это уже упоминавшийся нами диалектизм шуба-барнаулка, переведённый неологизмом-калькой pelisse de Barnaoul и диалектное слово чалдон, для перевода которого использован семантический диалектизм - Sibériot (m), сопровождаемый подстрочным комментарием.

Анализируя возможность перевода с русского языка на французский текстов произведений С. Залыгина, В. Распутина, В. Шукшина, мы установили, что между лексическими единицами (точнее, аллолексами), могут устанавливаться отношения эквивалентности (полной и неполной) и безэквивалентности.

1. Понимая полную эквивалентность как совпадение денотативных значений составляемых аллолекс, называющих понятия, общие для носителей русского и французского языков, и лишённых стилистической маркированности и эмоциональной стилистической окраски, мы отмечаем, что при переводе диалектизмов полной эквивалентности между двумя единицами быть не может.

2. Наиболее многочисленную группу составляют пары лексических единиц, внутри которых установились отношения неполной эквивалентности. Это русские диалектные и французские нормативные и стилистически маркированные слова, обладающие тождественными денотативными значениями, обозначающие универсальные понятия. Количество таких пар соответствует 58% от общего числа проанализированных диалектизмов и их переводов. Такие отношения устанавливаются чаще всего между фонетическими, акцентологическими, лексико-фонетическими, словообразовательными и грамматическими диалектизмами и их переводами.

3. Безэквивалентными относительно французского языка являются лексические единицы, принадлежащие русским говорам и называющие реалии - понятия, предметы, явления, характерные для быта, природы, культуры, социального и исторического развития русского народа и отсутствующие в практическом французов и жителей других франкоязычных стран. Для перевода таких слов используется транслитерация (1,6 %), создаются или употребляются ранее созданные неологизмы, среди которых различаются семантические неологизмы (1,6 %) и кальки (3,2%), применяются подстрочные комментарии незнакомых читателям перевода слов (6,4%), вместо того или иного слова, не имеющего точного соответствия (эквивалента) во французском языке, переводчик пользуется приёмом описания (27,4%) или прибегает к словам функционально близким или имеющим близкое или общее значение, использую приём генерализации (33,9%) или смещения (25,8%).

4. Иногда диалектные слова, неизвестные переводчику, ошибочно принимаются за общерусские лексемы с аналогичным фонемным составом, в результате чего возникает недопустимый, ошибочный перевод, искажающий замысел автора и нередко мешающий правильно понять содержание контекста. Чаще всего неправильно переводятся семантические диалектизмы.

 

Примечания

1. Коготкова Т. С. Русская диалектная лексикология. - М., 1979. - С. 3.

2. Библиографические указатели: Произведения советских писателей в переводах на иностранные языки. - М., 1972, 1976, 1981, 1986. 

3. Залыгин С. Собрание сочинений в 4-х т. М, 1979.

4. Распутин В. Избранные произведения в 2-х т. М., 1984.

5. Шукшин В. Собрание сочинений в 3-х т. М., 1984 - 1985.

6. Zalyguine S. Au bord de l'Irtych. - Paris, 1970.

7. Raspoutine V. L'Adieu à l'ile. Paris, 1979.

8. Raspoutine V. De l'argent pour Maria. Lausanne, 1979. 

9. Choukchine V.L'envie de vivre: Nouvelles sibériennes. Paris, 1972.

10. Choukchine V. L'obier rouge et autres récits. Paris, 1977. 

11. Словарь русских говоров Кузбасса. Новосибирск, 1976.

12. Словарь русских старожильческих говоров средней части бассейна реки Оби. Тт. 1 -3. Томск, 1964 - 1976.

13. Словарь русских старожильческих говоров средней части бассейна реки Оби (дополнение). Ч. I - II. Томск, 1975.

14. Словарь просторечий русских говоров среднего Приобья. Томск, 1977. 

15. Словарь русских говоров южных районов Красноярского края. Красноярск, 1968.

16. Словарь русских говоров Новосибирской области. Новосибирск, 1979.

17. Иркутский областной словарь. Вып. I - III. Иркутск, 1973, 1974, 1979.

18. Псковский областной словарь. Вып. I., Л. 1967.

19. Словарь русских говоров Среднего Урала. Тт. I, II, III. Свердловск, 1964, 1971, 1981.

20. Элиасов Л. Е. Словарь русских говоров Забайкалья. М., 1980.

21. Словарь русских говоров Приамурья. М., 1983.

22. Подвысоцкий А. Словарь областного Архангельского наречия. Спб., 1885.

23. Васнецов Н. М. Материалы для объяснительного областного словаря Вятского говора. Вятка, 1907.

24. Богораз В. Г. Оластной словарь Колымского русского наречия. - В кн.: Сборник ОРЯС, т. 68. Спб., 1902.

25. Волоцкий В. Сборник материалов для изучения Ростовского говора. Спб., 1902. 

26. Грандилевский А. Родина Михаила Васильевича Ломоносова. Областной крестьянский говор. Спб., 1907.

27. Герасимов М. К. Словарь уездного Череповецкого говора. Спб., 1910.

28. Филин Ф. П. Проект "Словаря русских народных говоров". М., 1961.

29. Словарь современного русского литературного языка. Тт. 1 - 17 . М., 1950 - 1961. (В дальнейшем - ССРЛЯ).

30. Лукьянова Н. А. Лексика современных говоров как объект изучения. Учебное пособие. Новосибирск, 1983.

31. Розенталь Д. Э., Теленкова М. А. Словарь-справочник лингвистических терминов. М., 1985, с. 294.

32. Шукшин В. Рассказы. Книга для чтения с комментариями. М., 1978, с. 204.

33. Шукшин В. Рассказы. Книга для чтения с комментариями на французском языке. М., 1983, с. 294.

34. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М., 1964 Т. I, с. 215.

35. Словарь терминов. В кн.: Швейцер А. Д. Перевод и лингвистика. М., 1973, с. 270.