БОНЧ-ОСМОЛОВСКИЙ ГЛЕБ АНАТОЛЬЕВИЧ

Глеб Анатольевич Бонч-Осмоловский (1890-1943) более известен как антрополог и археолог, однако не менее весум его вклад в этнографическое изучение Крыма. Полевыми этнографическими исследованиями он увлекся, еще будучи студентом естественного отделения Санкт-Петербургского университета. В 1917 г. он приехал на лечение в Крым и с этих пор началось его знакомство с культурой крымских старожилов. По результатам своих наблюдений Бонч-Осмоловский готовил сообщения, доклады и активно выступал с ними в Ялте, Евпатории, Симферополе. В 1920 г. он был назначен на должность заведующего Крымским комитетом по делам музеев, но вскоре командирован в Москву, а оттуда — в Петроград, где поступил на работу в этнографический отдел Русского музея.

В 1923 г. он, уже как сотрудник музея, совместно с Ф. А. Фиельструпом выезжал в этнографическую экспедицию в Судакский и Бахчисарайский районы. В 1924 и 1925 гг. Бонч-Осмоловский руководил этнографической экспедицией, организованной Главна-укой, Крымохрисом и Русским музеем. Исследования проводились в Бахчисарае, в Байдарской долине, Джанкойском районе. Особое внимание уделялось изучению кустарных промыслов и сборам этнографических коллекций. Вплоть до ареста, последовавшего в 1932 г., он активно писал, выступал с лекциями и докладами, освещая особенности материальной и духовной культуры крымских татар.

Болезни и похороны

Болезни, по поверию татар, посылаются Аллахом или злыми духами как наказание за грехи. Знахари и знахарки ирымджи, джимджи и другие лечат их своеобразными средствами, среди которых играет значительную роль заговор, внушение и массаж. Похороны происходят по правилам шариата. Покойника обмывают, заворачивают в белую простыню и кладут в могилу без гроба. Поминки происходят на 7-й и 40-й день и через год после смерти. Большой интерес представляют разнообразные, в зависимости от времени погребения, каменные надгробные памятники на старых кладбищах.

Верования

Крымские татары стали мусульманами с XIII в. Ислам проник в весь уклад их жизни. Муллы до революции пользовались решающим влиянием во всех житейских вопросах. Но все же исламу не удалось окончательно вытеснить древние языческие поверия. Они находят свое выражение в некоторых празднествах и верованиях, даже в порядке празднования в деревнях чисто мусульманских праздниках Уразы (Рамазан) и Курбан-байрам можно подметить отсутствующие в шариате подробности. Еще в большей степени это относится к Хыдырлезу, празднуемому 23 апреля. Пир всем селением на лужайке, игры, скачки и, главное, гадание об урожае при помощи особого хлебца калакай, изобличают древнюю языческую сущность этого праздника. В степи эти черты выступают особенно выпукло, на южном берегу они более затемнены. Почти повсеместно празднуется также и день Нового года, известного на южном берегу под греческим названием Каланда, в других местах его называют Елбаш-гельди или Елбаш-байрам. К этому дню приготовляют халву — эльва и в некоторых селениях молодежь колядует. Следы прежде существовавшего праздника пробуждения природы сохранились в поэтическом обычае южнобережных деревень. Весной, в день появления первых цветов мальвы, дети насаживают их на сухие ветви и ходят по домам с чудесной песенкой:

С приходом весны плугом ячмень сеют,

В садах свежие деревца сажают, —

В горах снега и льды.

Здесь появился первый цветочек

Привел чичег (цветок) — лето пришло

От соловья весть пришла, —

В горах снега и льды.

Вот пришел первый подснежник...

В каждом доме детей наделяют сушеными фруктами и сладостями. В степном районе, кроме того, празднуют Сабан-бай-рам (праздник посева) и Арман-байрам (праздник жатвы).

Представление об Аллахе и Магомете слишком отвлеченно и неясно для крымского крестьянина. Значительно ближе к нему стоят различные святые — азисы. Обычно так называются расположенные вблизи селения могилы угодных богу святых людей, когда-то трагически погибших на этом месте. По ночам, по поверию, на этих гробницах зажигаются зеленые огоньки, и это является знаком их святости. Сюда являются с молитвами и приношениями во время праздников.

Особенно много у татар всякой нечисти и темных духов. Здесь мы встречаемся с арабскими чертями — джином, шайтаном, которых народная фантазия переделала на свой лад; тут и албасты, душащий человека во сне дэв или див — древний иранский бог света дэва, превратившийся еще на Кавказе в страшного черта Дэви и дошедший до Крыма в образе обросшего шерстью великана. Новогодний черт с греческим названием кунджала или конджалос, черный, с железными когтями. В ночь под Новый год он вскакивает на плечи запоздавшего путника и гоняет его до утра. В степи от него спасаются, разводя большой костер. Верят татары и в оборотней — дяду и обур, в которых превращаются после смерти колдуны. Они днем режут барашков, а ночью — людей. Кайшаяк — странный черт с ременными ногами. Готи — пугающий по ночам детей. Драконы Ад-жага и Джалынлы-илан, медведь с цепью — зынчирлы-аю также играют роль злого духа.

В народной памяти в образе всевозможных темных духов живут все прежние боги и черти.