БОНЧ-ОСМОЛОВСКИЙ ГЛЕБ АНАТОЛЬЕВИЧ

Глеб Анатольевич Бонч-Осмоловский (1890-1943) более известен как антрополог и археолог, однако не менее весум его вклад в этнографическое изучение Крыма. Полевыми этнографическими исследованиями он увлекся, еще будучи студентом естественного отделения Санкт-Петербургского университета. В 1917 г. он приехал на лечение в Крым и с этих пор началось его знакомство с культурой крымских старожилов. По результатам своих наблюдений Бонч-Осмоловский готовил сообщения, доклады и активно выступал с ними в Ялте, Евпатории, Симферополе. В 1920 г. он был назначен на должность заведующего Крымским комитетом по делам музеев, но вскоре командирован в Москву, а оттуда — в Петроград, где поступил на работу в этнографический отдел Русского музея.

В 1923 г. он, уже как сотрудник музея, совместно с Ф. А. Фиельструпом выезжал в этнографическую экспедицию в Судакский и Бахчисарайский районы. В 1924 и 1925 гг. Бонч-Осмоловский руководил этнографической экспедицией, организованной Главна-укой, Крымохрисом и Русским музеем. Исследования проводились в Бахчисарае, в Байдарской долине, Джанкойском районе. Особое внимание уделялось изучению кустарных промыслов и сборам этнографических коллекций. Вплоть до ареста, последовавшего в 1932 г., он активно писал, выступал с лекциями и докладами, освещая особенности материальной и духовной культуры крымских татар.

Одежда крымских татар с начала нынешнего столетия с каждым годом теряет свой национальный характер. Русская рубаха, пиджак и сандалии вытесняют цветные мийтаны, чек-мены и туфли. Только известная крымская шапочка халпах ос-

талась в роли единственного национального символа. В настоящее время только в самых глухих уголках Судакского района (сел. Ай-Серес, Ворон и Шелень) можно встретить нескольких стариков, одетых по-старому. У мужчин длинные, из домашней бязи, рубахи с очень широкими рукавами и еще более широкие штаны, стягивающиеся вышитым поясом учхур. На рубаху надевается ярко-красный атласный мийтан, род жилета с короткими, по локоть, рукавами; на голове халпах, на ногах вязаные из белой шерсти носки; поверх их легко снимающиеся кожаные туфли хатыр или хорывля. При входе в дом обувь, по восточному обычаю, оставляется на террасе. Во время работы, вместо мийтана, надевается ксха-чекмен— короткая, до талии, куртка из домашней шерстяной материи. В дорогу берут узун-чекмен — широкую шинель из толстой материи с капюшоном и очень длинными рукавами. Узун-чекмен хорошо защищает от непогоды, чем объясняется, что он до сих пор сохранился в чабанском быту. Дорожная обувь — чарых — кожаные лапти, прекрасно выдерживают каменистый грунт крымских дорог. Зимой к этой одежде прибавляется узун и ксха-эни курк — бараний тулуп и меховая куртка с короткими рукавами.

Женская одежда была еще живописнее. Те же, чуть длиннее, белые рубахи с широкими рукавами, широкие и длинные, до щиколотки, шаровары — туман, с выглядывающими из-под верхней одежды, обязательно красными, концами, называющимися балак. Поверх рубахи надевается зубун — род халата, стянутый в талии с двумя складками сзади. Рукава у него или короткие до локтя, или узкие длинные, с отогнутым углом и вышитыми обшлагами. Разрез зубуна на груди закрывается вышитым серебром или украшенным монетами передничком, называемым гокслюк. Не шее — повязка герданлык, также расшитая серебром. Сзади с талии спускается вниз углом шерстяной вязаный платок хиих, спереди —тканый передник пешкир. Кроме сходной с мужской обувью, женщины носили шерстяные пестрые носки и вышитые серебром туфли бабуч. Для хождения по непролазной деревенской грязи существо-' вали своеобразные приспособления: высокие, до 3-х вершков, деревянные котурны, называющиеся табал-дрых. На голове шапочки фес, в прежнее время сходные с туркестанскими — такие же мягкие и вышитые. Теперь черные бархатные, украшенные спереди золотыми монетами, а сверху серебряной филигранной или чеканной бляхой (тепелик). Поверх феса накидывается вышитая шаль марама, свободно спускающаяся сзади. В деревнях женщины никогда не зак-

рывали лица; это чисто городской обычай, Перенятый у городского населения Турции.

Замкнутые в узком кругу своей семейной жизни, почти не имевшие общения с внешним миром, татарки находили единственное утешение в своей одежде. Их сундуки наполнены никогда не употреблявшимися платьями и вышивками. Серебряный пояс, набор золотых монет на фес и гоксулюк, и несколько пар серег еще недавно составляли неотъемлемую принадлежность каждой замужней женщины. Годы упорного труда убивались молодежью обоего пола на накопление этого мертвого капитала, без которого нельзя было вступить в брак.