Александр Натанович Бернштам

Археолог-востоковед Александр Натанович Бернштам (1910-1956) родился в Керчи, в семье служащего. Еще будучи студентом, Бернштам увлекся этнографией и в 1929-1930 гг. принимал участие в Эски-Керменской экспедиции ГАИМК в горном Крыму1. Свои весьма любопытные наблюдения над традиционным жилищем крымских татар он изложил в докладе, прочитанном на заседании этнографического разряда (отдела); фрагменты этого опубликованного доклада мы приводим в нашей хрестоматии. К сожалению, изменение политического курса в области национальной политики не позволило многим исследователям продолжать этнографическое изучение народов Крыма. В 1931 г. Бернштам окончил ЛИФЛИ и стал заниматься археологией Азии, а уже в 1935 г. защитил кандидатскую диссертацию. Исследователь был научным сотрудником Государственного Эрмитажа (1932-1935), а затем Института истории материальной культуры АН СССР (1934-1956), преподавал в Ленинградском университете (с 1947 г. — профессор). В течение ряда лет он руководил археологическими экспедициями в Киргизии, Казахстане. Им была составлена археологическая периодизация изученных территорий на Памире и открыта там скифская культура, на Алтае — гуннская культура. В общей сложности ученый написал более 150 работ по истории, археологии и этнографии Средней и Центральной Азии.

ЖИЛИЩЕ КРЫМСКОГО ПРЕДГОРЬЯ1

 

Хронологически типы жилья, являющиеся предметом этой работы, относятся к XIX и XX вв., то есть к периоду капиталистического развития крымской деревни. (...) Конечно, было различие в развитии капиталистического влияния в зависимости от географического положения, например, деревни, непосредственно втянутые в оборот (Дуванкой, Таджикой [Авджикой — Сост.], Отаркой, Заланкой, Каралезы, Сюрень, Фоц-Сала [Фоти-Сала — Сост.] и так далее), и отдаленные от железной дороги и шоссе (Ай-Тодор, отчасти Черкес-Кермен, Ходжа-Сала, Адым-Чокрак, Чемлы-Узенбаши, Бикж, Кучук-Узенбаши, Керменчики и так далее).

С другой стороны, надо считаться с большим количеством украинской рабочей силы, участвовавшей в полевых работах (табак, сад) и использовавшейся к осени зажиточным местным крестьянством для строительства. Украинская рабочая сила вносила свои «поправки» в архитектуру и выносила на Украину много местного, возможного для «прививки» у себя на месте (например, побелка, принесенная Украиной с появлением на рынке промышленного кирпича — трубы из кирпича, наружная форма дома и так далее).

Итак, шоссе, железная дорога, украинская рабочая сила (из области «этноса» непосредственно), три городских центра и, наконец, отдельные помещичьи усадьбы, — вот факторы, влиявшие на строительство в крымском нагорье. (...)

В результате, к 1917 году было 40% хозяйств, пользующихся исключительно арендной землей, то есть 40% безземельных хозяйств, 40% строителей по приемам упрощенной техники, примитивизирующих свою постройку. Они-то и являются авторами тех построек из самана и плетня, которые Куфтин так настойчиво предлагает считать заимствованными с Кавказа. Куфтин сводит наличие этих жилищ только к кавказскому влиянию3, понимая последнее как влияние культурное4.

Развитие кавказского и крымского дома происходило совершенно самостоятельно: одинаковое экономическое развитие, одинаковые условия развития создали параллельные формы жилья.

Можно предположить, что форма черкесского жилища (Северный Кавказ) возникла и развивалась одновременно с крымским, когда тюрки проникли на Северный Кавказ. В данном случае предмет, жилищный материал, саман и плетень и само жилище определились наличием благоприятной среды, как одной из предпосылок, а также изменением самого хозяйственного бытия, переходом от скотоводства кочевнической стадии к оседлому земледелию.

Не отрицая целиком некоторой связи с Кавказом, мне хотелось только заметить, что создание «материальной культуры» не могло проходить под влиянием одних «культурных струй». Присутствие некоторых элементов Кавказа из области «духовной культуры» укрепилось в Крыму и получило распространение при наличии сложившейся соответственной материальной технической базы.

Таким образом, саман и плетень — самые старые виды построек, присущие татарам.

Саман и плетень возникают не в период капитализации деревни. Они возникают при первом появлении татар на полуострове, когда основная масса Кипчакской орды была, конечно, не выше «среднего отдела варварства» (пользуюсь устаревшей терминологией Моргана — Энгельса), характеризующегося употреблением на постройку кирпича-сырца саман и камня5.

Татары проникли в Крым в XIII в. в лице Кыпчакской орды, ответвления Золотой орды. (...) Таким образом, к моменту прихода в Крым татары были воины-скотоводы, но не земледельцы. (...) Постепенный переход к оседлости заставил татар воспроизвести некоторые формы, им ранее присущие по Средней Азии и возможные к воспроизведению, благодаря наличному материалу (географическая среда), а также заимствовать жилища тогдашних аборигенов Крыма: в Предгорье — готов, на южном берегу— греков и генуэзцев, только при условии их одинакового производственного бытия.

Так, например, оседание на землю и первичное земледелие татар в горном Крыму повлекло с развитием земледелия воспроизводство деревянных жилищ, созданных в горном Крыму, но более ранним, чем татары, жившим там дотатарским населением. Условно этот народ мы теперь называем готами, однако окончательный ответ получим лишь в результате дальнейшего исследования Крымского предгорья. (...)

До перехода к оседлости происходили интересные инциденты между «бюрократической верхушкой» орды — ханом — и основной массой степняков. Стремление ханов «посадить» татар на землю подтверждается следующей интересной выдержкой: «После него в том же духе действовал Сагиб Гирей; убедившись в безопасности такого способа, он начал обуздывать кочевые замашки татар топорами: он велел рубить колеса у арб всем, кто вздумает выехать из Крыма на кочевки, и взамен этого раздавал лес на постройку жилищ... насильственные меры не достигали цели»6.

Попытки насильственного изменения способа существования не увенчались успехом. Необходимы были более основательные причины. Они со временем появляются. «С расширением русского царства на юг поле для набегов и грабежей крымских татар постепенно уменьшалось; набеги стали гораздо реже удачны, чем прежде. С уменьшением набегов уменьшалась и добыча, с уменьшением добычи уменьшались и средства существования, а потому татары волею и неволею должны были заняться тем, что, помимо набегов, дает средства к существованию»7.

Не столько уменьшение поля для грабежей (это не был источник существования), сколько то, что татары лишились степей, естественной базы скотоводства, вот что заставило их перейти к новым формам хозяйствования. Переход к земледелию и был моментом прямого столкновения с географической средой при постройке «земледельческих» монументальных жилищ.

Таким образом, начало этого процесса мы относим ко второй половине XVI в., когда татары перешли на земледельческий труд с соответственными видами построек.

Татары использовали те возможности, которые имелись в степном Крыму, «где чувствуется недостаток в лесном строительном материале, основой, образующей стены жилого помещения, является плетень, что приводит к новому типу жилья — мазанкам и их разновидностям»8. Характеристика, даваемая Харузиным, является правильной и для степного Крыма. «Основа при устройстве плетневых жилищ заключается в том, что стойки, образующие, так сказать, раму, переплетаются плетнем от одной к другой, чем образуются стены. Потребность сделать жилье более теплым приводит, как и при устройстве балаганов, к закидыванию стен глиной, навозом и прочим, вследствие чего оно становится менее доступным холоду и ветру»9. (...)

Подчеркивая мысль Харузина, что эти типы жилищ возникают при недостатке, в данном случае, лесного материала (строительного), а также превращаются в мазанки для того, чтобы они стали более теплыми, я должен отметить, что эти обстоятельства и явились причиной распространения этих двух типов домов из самана — глиняных кирпичей — и из плетня. Характерные для степного района и являющиеся, по-видимому, наиболее старыми, они завоевывают себе место и в горах, где вырублен лес и есть только кустарник.

Саманные и плетневые дома сейчас вытесняются конкуренцией русского каменщика, строящего дом и теплее и прочнее. Плетень и саман можно видеть и в качестве постройки для жилья и хозяйственной постройки, например, ахъг (сарай). Возобновлению старых форм способствует экономическая слабость того или иного крестьянина, который жилой дом строит из плетня или самана, в то время как у кулака и сарай бывает каменным.

Помимо этих двух старых форм жилья, мы имеем еще ред- . кий тип современных построек, имеющих аналогии, по крайней мере, в неолите. Они являются результатом максимального использования естественных возможностей: это пещерные постройки. (...)

 

Пещерные постройки

 

Рассмотрение отдельных типов жилищ я начну с хозяйственных построек, поскольку считаю, что постройка возникает сразу и как жилище, и как хозяйственный амбар (понятие последнего условно).

При развитии жилища жилье отделяется от хозяйственных построек, и хозяйственная постройка подчас повторяет технику развивающегося жилья, однако отставая от последнего.

Мое исследование относится к скальным навесам меловой гряды (второй гряды гор Крыма) деревни Черкес-Кермен, в 22 км к востоку от Севастополя (теперь Бахчисарайского района). Загадочное название Черкес связывают с кавказскими полками, имевшимися у хана, однако хочется заметить, что название Черкес могло получиться от имени Черкесбея в восьмидесятых годах XIV в., имеющего связь с генуэзцами10.

Деревня существует как татарская крайне недавно, поскольку на ее месте было греческое поселение, впоследствии переведенное графом Орловым в Мариуполь в 1778 г.11.

Жилище этой деревни есть результат строительства татар за промежуток 100-150 лет. Изучаемое «жилье» может с успехом искать себе исторической аналогии, по крайней мере, в неолите.

Занятие жителей деревни — земледелие и скотоводство (овцеводство), для которых необходимы специальные помещения, загоны. Если принять во внимание социальный состав деревни (а именно: батраков — 4 хозяйства, бедняков — 105, середняков — 35, кулаков — 7)12, то станет ясно, что малое количество экономически сильных (сарай стоит от 100 р.) заставляет жителей прибегать к наибольшему использованию естественных, природных возможностей. (...) Использование пещерных навесов под хозяйственные нужды существует, вероятно, давно. Мы встречаем упоминания у Караулова: «Расширив их (пещеры—А. Б.) во все стороны и огородив спереди плетнями, они обратили их в загоны для скота, в кладовые и прочее. А под навесом одной из таких пещер поставлен даже целый татарский дом»13.

Мягкий меловой известняк вымывается и выветривается в длинные и глубокие навесы, которые по-разному используются жителями деревни. Первые большие пещеры у входа в деревню используются для ночевки овец. Эти пещеры называются коsаr'а и фактически являются простым использованием без всякого изменения со стороны человека. Дело в том, что в коsаr'е помещается «общественный» скот, который пасется вместе одним или двумя соsап'ами от всего «общества». Поэтому и коsаr'а не имеет никаких отличительных знаков, изгородей и так далее.

Следующий тип представляет собой пещеру почти без изменения. Это пещеры для сушки табака. Обыкновенно выбираются пещеры не очень глубокие, но все-таки достаточно скрывающие от дождя. В стенах выбиваются ямки в 10x10 см, в которые вставляются саtаl`ы с нитями лалуш-табак. Иногда бывают более сложные постановки сушилен: выбивают углубления в полу для укрепления вертикальных столбов, увеличивающих площадь размещения табака.

Третий тип (фактически начало постройки) — это обычные коsаr'ы, которые впереди имеют или каменную, или плетневую ограду. В скалистом грунте делаются углубления, в которые вставляют вертикально столбы приблизительно на 1 м 50 см — 1 м один от другого. Затем все забивается плетнем.

Иногда эта же стена делается из камня. Смотря по тому, кому принадлежит этот загон, он делается или из необтесанного, или штучного камня. Ограды такой формы называются ajda и служат, главным образом, только летними загонами для скота. (...) Сами площади частных владений гораздо меньше общественных коsаr. Так, например, площадь частного загона 70-80 кв. м, тогда как общественная коsаr'а не меньше 200-300 кв. м. Третий тип есть лишь начало ограждения частной собственности, но он не предусматривает еще создания теплого помещения.

Четвертым типом будут те виды построек, которые передней частью не только огораживают «собственное я», но создают элементарные условия жилья: или передняя стена доведена доверху, или же дом имеет потолок, начало крыши. Здесь мы имеем по господствующему материалу плетень с его обычным устройством. Дело в том, что плетень дешев, удобен для строителя, может быть использован при малом наличии рабочей силы и, в то же время, обмазанный глиной, представляет более или менее удобное жилье для скота. Те же вертикальные столбы с переплетенным хворостом, который не очищается от веток и листьев.

Когда стена выведена до надлежащей высоты, то кладется жердь в 10 см в диаметре, на которую при помощи простых зарубок упираются стропила козырька, прикрывающие пространство между стеной и скалой. Иногда же стена непосредственно доводится до скалы. Помимо плетневых, есть еще и сложенные на глине каменные стены из дикого камня. Жилое помещение имеет внутри, помимо доведенной доверху стены, комнату с деревянной облицовкой стен.

По мере увеличения внутренних ресурсов хозяйства дом «выходит» из-под скалы наружу. Весь смысл этого процесса заключается в том, что дом «экономит» сначала три стены, одну стену, затем только одну черепичную крышу и, наконец, двигаясь вперед, получает черепичный козырек. Такую экономическую эволюцию можно было проследить на примерах дома Сей-даметова и дома Аби в деревне Черкес-Кермен.

Формы пещерного жилища, после всего сказанного, теперь нам ясны: 1) общественные коsаr'ы, 2) сушильни табака, 3) собственные и индивидуальные ajda, 4) постройка стены, создание жилья: а) целиком зависимого от пещеры, от природных условий, б) частично зависимого от природы. (...)

 

Саман

 

Прежде всего надо оговориться, что саман и плетень, как основные виды построек, не являются характерными для построек предгорья, где в основном фигурирует камень и, в некоторых местах, дерево. Мною дана историческая справка о возникновении этих двух форм жилища, которые я считаю одними из самых старых в Крыму (у татар). В горном районе мне попадалось даже самостоятельное производство самана для продажи. Это в районе Верхнего Керменчика, где его приготовляют, смешивая глину с песком, добываемым из горных отложений. Кроме того, встречается такое производство в Ашага Каралезе. Саман приготовляют, главным образом, в местах, где есть достаточно глины, песка и воды. Так, например, наибольшее количество саманных построек я встретил по течению реки Бельбека (Беркой, Кабарта, Каралезы), Качи (Керменчики, Пычки и так далее).

Глина и песок замешиваются в земляных углублениях или просто на поверхности при помощи лошадей; продолговатая форма кирпичам придается ящиками без дна, называемыми kalib. Саман требует несложного процесса производства, наиболее удобного для постройки жилища у кочевника. Саман высушивается на солнце и сейчас же готов для употребления. Однако саман может выдержать только один этаж, так что из него кладется одноэтажный дом. Предварительно строится рама дома. Для крепости саман зажимается в рамы. При самой кладке поверхность самана смачивается жидкой глиной. Саман кладется в два-три ряда (в толщину), смотря по размерам. Средний размер его 10x10x40 см или 15x15x50 см.

Если дом в два этажа, то низ обычно делается из камня, на который укладывается второй этаж. Схема крыши почти одинакова во всех крымских постройках, так что детальное описание деревянного дома со всей терминологией (см. ниже) даст представление и об остальных постройках.

Для укрепления самана устроены в рамах накрест сходящиеся палки 10-15 см толщиной, называемые odon. Общая схема, таким образом, следующая: большие бревна, на которых укреплены рамы с наискось вделанными планками; внутренние полости рам забиваются саманным кирпичом. Одноэтажная постройка не всегда имеет планки odon, и сами стены часто кладутся прямо на землю. (...)

 

Плетень

 

Я уже указал предпосылки организации жилья из самана и плетня, но надо отметить еще, что плетень не явился повсеместно распространенным в степи Крыма.

В районе предгорья плетень явился в самых разнообразных видах: 1) самостоятельная постройка, 2) части построек, 3) часто из плетня делается только фасадная стена дома, где прорезываются окна и двери (cubuk duvar), и, наконец, 4) плетневые заборы, загоны и многое другое.

Плетень чрезвычайно употребителен в хозяйственных постройках ахъr (сарай).

Построек из одного плетня мало, они по большей части обмазываются глиной.

Плетень аrап — обычный переплет отдельных веток cubuk через вертикально укрепленные на расстоянии 50-80 см одна от другой жерди catal. Сверху плетень имеет обмазку из жидкой глины сатъr, которая «утепляет» постройку.

Такие формы жилища встречаются, преимущественно, в предгорной полосе, в районе распространения крымских маквисов14. Вывоз в степь кустарника для постройки, конечно, не является выгодным, почему плетень и употребляется, преимущественно, в лесистой полосе Крыма.

Плетневая одноэтажная постройка делается следующим образом: выбираются шесть жердей с развилками. Четыре из них, покороче, устанавливаются по углам будущего здания, а по оси устанавливаются большие жерди. На развилки кладутся шесты, которые являются основой крыши.

Такой примитивный остов характерен для плетневых жилищ одноэтажных, которые можно встретить в садах, во временных постройках. В более крупных постройках из плетня, как указывалось, делается только одна передняя стена, остальные стены второго этажа из плетня.

Надо отметить исключительную легкость возведения плетневой постройки. При устройстве плетневого жилища участвуют все члены семьи. Кроме того, такое жилье можно сделать очень быстро. Дверь делается из двух толстых палок 15 см в диаметре, которые держатся параллельно при помощи деревянных палочек, являющихся остовом для переплета, сиbик'ом. Укрепляется она на вбитой в землю оси при помощи веревок или кусков кожи.

Способ ее укрепления на кожаных петлях или специально сделанных деревянных петлях аналогичен укреплению дверей в кибитке. Элементы плетневого жилища (дверь, постоянный остов, переплет) роднят плетенку с теми видами кочевых построек, которые нам известны. (...) Примитивность плетня приводит нас к первой, кочевнической, стадии татар. Устойчивость и стремление к постоянству и разборности элементов жилища есть отражение полукочевой стадии. Именно полукочевую стадию, комбинацию плетня и камня, и запечатлело предгорье.

 

Камень

 

Чрезвычайно интересен генезис производства каменного жилища. Каменная постройка Крыма развилась из исторически ранних самана и плетня, постепенно вытесняя последний. (...) Схематично этот процесс намечался по следующим путям. Для укрепления остова самана или плетня делается каменный фундамент; площадки, аналогичные таким фундаментам, мне приходилось наблюдать в горном районе Туркмении, в районе Копет-Дага, где остов кибитки укрепляется на каменном фундаменте.

Тогда мы имеем тип каменного фундамента, который с развитием хозяйства перерастает в каменный нижний этаж с легким саманным или плетневым верхом. Постепенно происходит вытеснение камнем этого верха, создаются каменные стены. Сначала бутовые в коробке наподобие саманных duvar с мелким камнем isar, а затем из крупного камня. Каменная кладка идет следующим образом: укладываются углы из больших тесаных камней, середина забивается бутом. Угловые камни затесываются только в наружной части. Над дверями, окнами вставляются балки для лучшего упора.

Если верхний этаж не из крупного камня, то мелочь бут укрепляется в рамы с палками odon. Размер рам 1 м 50 см х 2 м. Рамы крепятся при помощи простых лап и сделаны из грубо отесанных планок. Отесываются они простыми топорами balta. Камень бьется молотком tokmaq.

Если второй этаж сделан из более легкого материала, то он часто выступает над первым, поддерживаясь на больших бревнах rasan. Выступание второго этажа имеет целью, главным образом, экономию места на улице. Точнее — нижний этаж сжимается, в то время как верх остается без изменения. Если же это дом, нижний этаж которого имеет коммерческие цели, то, понятно, верхний этаж служит навесом над лавкой, кофейней и так далее.

Каменная постройка татарской деревни, чрезвычайно архаичная, запечатлела на себе переходные этапы. Однако теперь в деревню проникает русский каменщик, который строит дом и прочней, и теплей. Такой дом и явится сменой отмирающему жилищу из самана и плетня и комплексу последних с камнем.

 

Деревянное жилище

 

Описанию деревянного дома я уделяю немного больше внимания ввиду почти полной неизученности этого вопроса, а также благодаря тому, что термины и детали крыши почти целиком относятся к ранее указанным постройкам. Описанная ниже деревянная постройка есть типичный представитель ряда жилищ, раскинутых по району.

Общее мнение жителей, что деревянный дом catma ev является старейшей постройкой: приблизительная датировка, по словам крестьян, «триста лет», «при ханах» и так далее. Дом Бекир Умерова считается старейшим в деревне Юкары-Каралез, в 25 км к северо-востоку от Севастополя. К покатому склону горы прилегает дом, фундамент которого сложен из камней. Фундамент фактически представляет собою нижний этаж дома, в котором живут зимой во время холодов, а летом его превращают в подвал.

Начиная с нижнего этажа, идет cuval (собственно в переводе значит «мешок») — колпак для сбора дыма над костром, сделанный из плетенки, обмазанной глиной, являющийся трубой, дымоходом к udjax'y (очагу). От костра, раскладываемого внизу (в нижнем этаже), огонь и теплый дым накаливают плетенку, которая и обогревает помещения верхнего этажа. Так как этот дымоход идет до крыши без всяких изгибов и только наверху отчасти прикрыт черепицей, то очаг часто заливает водой.

Нижний этаж сложен из камней разной величины, приблизительно в среднем 30x40x50 см. Камни связаны между собой глиной. Верхний этаж сделан из дерева, причем одна из стен, прилегающая к скату горы, обнесена стеной из бутового камня для предохранения от скатывающихся с гор камней.

На стенах нижнего этажа, то есть на высоте 2 метров, по каменному фундаменту лежат большие бревна, продольные cember taban и поперечные rasan. Двенадцать из них, поперечные rasan, длиннее каменного фундамента на 2 метра и образуют основу верхней террасы. На этих бревнах rasan по плану каменного фундамента из дубовых досок, сделанных при помощи sара (клина), возводятся стены, обработанные топором balta. Бревна, верхние плахи адас (60x18x200 см), скреплены между собой по углам срубом кеrtьq (10x15 см), причем концы адас выступают вперед на 20-50 см.

Эти плоские бревна адас укреплены между собой при помощи вертикальных бревен по продольным стенам. Вертикальные бревна не дают возможности соскальзывать боковым плахам стен. Для крепости сцепления последние прикрепляются при помощи сui, колышка с шляпкой, причем для каждого бревна одна cui'a. Величина ее 18 см, диаметр 5 см.

Такие же бревна и на боковых стенах, где их форма изменена общей формой стены, — они сходятся кверху под углом.

Можно, однако, наблюдать и исключения. Эти упоры стенных плах по продольным стенам называются celiq drek (17x11x250 см); упоры, сходящиеся конусом на поперечных стенах, называются heivant и имеют те же размеры, что и celiq drek.

Наверху на боковых стенах лежит коневое дерево araklbq, которое поддерживают особые приспособления kirъs. Kir, перевязь дома, состоит из длинного бревна, перекинутого со стены на стену, на которое опираются бревна makas, в свою очередь соединенные у коневого дерева при помощи деревянного паза. Таким образом, перекрещенные вверху makas поддерживают коневое дерево, сами опираясь на концы перевязи. Для того, чтобы перекрещенные makas не опускались, они, помимо паза снизу, поддерживаются также перпендикулярным бревном, носящим то же название makas.

Итак, схема этого переплета — равнобедренный треугольник с углом в 140°.

На дом в 15 метров длины —три kirъs'а; поперек их перекинуты с каждой стороны по три штуки итиrgа — четырехугольные стропила (15x10 см). Поверх последних лежат доски taxta, которые иногда еще называются sacax. На эти доски насыпана и утрамбована земля, на которой еще лежит черепица keramet, весьма распространенная на юге России.

Помимо этого, двенадцать малых стропил olux в более горизонтальном положении лежат одним концом на передней стене (фасаде), а другим — на длинном бревне taban agac. Taban адас стоит на 6 колоннах drek с  kaptel'ями (капителями). Основания колонн стоят также на нижнем бревне cember agac, которое, в свою очередь, лежит на указанных двенадцати бревнах rasan. Таким образом получается костяк террасы sofa, являющейся принадлежностью почти всех домов татар.

Интересна еще одна деталь. Одно из бревен стен выступает на 70 см, и от него к крайнему стропилу стоит упор, называемый tajama, длиной в 80 см. Такие tajam'bi идут вдоль карниза, поддерживая последний.

Края крыши отделаны доской, называемой sacax-su; карниз до 20 см. Окна верхнего этажа разделены решеткой parmak-loq из трех-четырех прутьев.

Вот краткое описание интереснейшего вида постройки, которая вклинивается в развитие крымского жилища, отличаясь несколько иной спецификой своего возникновения и роста.

В чем же специфика возникновения и роста деревянного жилища? Довольно развитая форма и техника деревянной постройки заставляет призадуматься, насколько возможно такое быстрое овладение строительным искусством. Выше указывалось, что оседание татар в горном Крыму произошло не раньше, чем во второй половине XVI в., в то время как датировка этой постройки — XVII век, а, может быть, и раньше. В течение одного или полутора столетий, конечно, кочевники сами не смогли дойти до техники постройки, которая должна была сложиться в более продолжительное время у земледельческого народа. Таким земледельческим народом был в средние века в предгорьи Крыма народ, именуемый теперь условно готами. (...) В дальнейшем татары развивают и совершенствуют «заимствованную» ими технику деревянного жилища. (...)

Таким образом, этот тип постройки появляется в результате взаимоотношений кочевников с земледельцами. Переход к земледелию привел к заимствованию деревянного жилища — спутника земледельческого производства горного Крыма. (...)

 

Отопление

 

Придется остановиться еще на некоторых элементах жилища, чтобы закончить «этнографическую» классификацию. Отопление наиболее показательно для характеристики оседающего кочевника, равно как и «внутренность» жилища. Очевидно, что эти два элемента почти целиком подчинены так называемым «пережиткам», бытующим в современной, давно осевшей, деревне татар. Действительно, обычная форма отопления татарского дома — это odjax, udjax.

Odjax, собственно «очаг», убитая глиной площадка (75x75 см) с закраинами, на которой разводится костер, ставится kasan ajak для варки пищи (kasan ajak дословно значит «ножки казана», котла). Дым собирается в конусообразную трубу, остов которой делается из плетня и обмазывается глиной. Колпак над Cuval'om (мешок) укрепляется над костром не выше 1 м и суживается кверху, превращаясь в трубу без всякого колена. Коленных труб татарский дом еще не знает. Труба eps bъr представляет собою просто сложенный из камней край этого cuval'a, прикрытый черепицами, чтобы в огонь не попадала вода. Размер основания cuval 1 м 50 см х 1 м, а размер выхода не более 50x50 см.

Помимо этой самой распространенной формы, непосредственно связанной с обычным костром и отверстием для дыма кочевнической кибитки, есть еще дополнительная печка, орудие домашнего производства, frenix odjax. Frenix odjax — маленький очаг, защищенный с трех сторон от ветра, для приготовления пищи. Один помещается около порога дома, другой в комнате. Только недавно на этот заслон стали сверху укреплять чугунные листы, превращая в почти «современную» печь. Однако, высокие борта этой печки, примитивность полукружной формы не оставляют сомнения, что это по существу тот же odjax, который можно найти у всех кочующих народов. Размеры его вполне тождественны. Frenix odjax имеет размер 1 м х 80 см и высоту от 30-50 см.

Если две разобранные формы печей укладываются в историческое развитие татар без труда, то трудней обстоит дело с печью для хлеба. Furun — конусообразная печь с основанием иногда до 1 м 50 см х 1 м 50 см, вышиной до 1 м 50 см, с площадью хлебопечения 80x80 см и вышиной до 50 см. Имеет выход для дыма после натопки для посадки хлеба. Внизу иногда помещается курятник, использующий зимой тепло от «второго» этажа печки.

Форму, аналогичную фуруну, я встречал только у оседлых народов; так, например, tenir у туркмен, у которых он немного видоизменен для посадки лепешек, которые пришлепываются к нагретым стенкам печи. Для этого устроено отверстие сверху, что, конечно, неудобно для посадки хлеба. Таким образом, furun есть перевернутый tenir, который, в свою очередь, развился из простого очага. Простой очаг, судя по самому слову, был просто ямой. Слово otcax обозначает на туркменском языке «яму в земле», это же слово и служило обозначением первичного очага, устраиваемого, по-видимому, в земляной ямке.

Функции очага затем разделяются: функция обогревания переносится у кочевника и оседающего кочевника на открытый костер с верхними надстройками. Другая функция печи остается за ямой, нагретые стенки которой и служат для приготовления пищи. Совершенствуясь, она проходит стадию туркменского tenir и затем крымского furun. Думаю, что дальнейшее изучение очага подтвердит высказанную гипотезу.

 

Внутреннее убранство

 

Вероятно, многим знакома «пестро-матерчатая внутренность» дома крымского татарина. Раскинутые по стенкам minder, невысокие (см 10 высотой) подушки (диван), набитые сеном или шерстью (смотря по достатку), jastbk — спинки этого низкого дивана, пол, покрытый кошмой или, редко, ковром (ковры вообще редкость в Крыму). Стены закрыты многочисленными платками, чадрами, полотенцами и так далее.

Внутреннее убранство дома в большей своей части представляет типичное подражание внутренности кибитки. Даже четырехугольность комнаты скрадывается висящими по углам полотенцами kaule или тахгата. Пол застлан, потолок обычно тоже увешивается материей еще во время свадьбы, и убранство это поддерживается долгое время после свадьбы.

 

Южный фасад дома XVIII в. в Коккозах (ныне - с. Соколиное Бахчисарайского р-на). 1920-1930-е гг. (БГИКЗ, Ф.Н. 276).

 

Нечего и говорить, что все эти элементы — кочевнические «пережитки». Остается еще одна деталь. Это камеры для складывания постелей. Маленькая площадь комнаты, которая обычно всегда перегружена, освобождается днем от постели, складывающейся в специальные шкафы катеrе и dulaf. Экономия места породила эти шкафы, которые отнюдь не новинки в домашнем обиходе, мы их встречаем у кочевников (например, juk eri у туркмен). В кибитке это только доска-полка, в комнате крымского татарина — постоянное помещение.

 

Материализованная религия

 

(...) При самой постройке дома при возведении стропил устанавливаются шесты в виде ворот коsеgе, на которые навязываются куски материи, даримые местным населением. Чем больше такой материи, тем богаче будет дом, тем больше на свадьбу при переселении в дом жениха будет принесено подарков. При самой свадьбе такие же куски материи подносят и жениху во время свадебной церемонии; они навязываются ему на руку. Эти куски должны выражать своей длиной долгую жизнь новобрачных. Такое же объяснение дают и по отношению к жилью, причем дом выступает не только как жилье, но и как выражение всего хозяйства. Этот обычай, быть может, является выражением родовых притязаний: подарки включают нововыстроенный дом в общее село. Впоследствии подарки и приданое невесты являются частью украшений комнаты, стилизующих жилище под кибитку. Расшифровку этого обычая (djiis) мы находим у Бонч-Осмоловского15. (...)

Рассказывают также, что при постройке «освящают землю». Под постройку закладывают кусочек бумаги с надписью, которую пишет мулла. Бумага эта называется tumar (...).

Кроме этого, часто к колонне дома на террасе прикрепляют голову барана, которого режут во время праздника Курбан-Байрам. Череп при жилище обыкновенно служит выражением некоего священного покровительства по отношению к дому (...). Форма такого почитания есть пережиточная форма тотемизма у крымских татар. Подобное же мы наблюдаем и с головой лошади, что, однако, имеет отношение не к одному жилищу, а ко всему хозяйству. Голова лошади вешается на плетень, окружающий дом, или укрепляется возле хозяйственной постройки. Форму бараньих рогов надо искать в орнаменте карнизной доски, а также в завитках капители колонн, поддерживающих навес террасы. Завитки капители и выгнутость форм орнамента не оставляют сомнений относительно связи тотемного культа барана, основной экономической базы татар в период кочевья (для некоторых районов и теперь), с почитанием священной головы зарезанного в праздник Байрам (религиозный синкретизм), с отражением последнего в орнаментике жилья, носящей сначала характер не украшения, а имеющей чисто религиозный мотив. (...)

Отметим еще периодизацию строительства. Оно обыкновенно происходит к осени, когда совершаются все свадьбы, поэтому и внутренняя организация жилища есть часто только завершение всего свадебного процесса. Цикличность постройки связана не с религиозными представлениями, а со сбором урожая (платежное средство каменщикам, плотникам и так далее). (...)