ЭХО МОСКВЫ, стенограмма радиопередачи "Все так", эфир от 03.09.2006

А.ВЕНЕДИКТОВ: Мы сегодня будем говорить о Генрихе V. Генрих V Английский. Что мы про него знаем? Я нашел 3 общеизвестных факта, которые упоминаются во всех школьных учебниках, и естественно, у Шекспира. Я думаю, что наши школьные учебники по истории написаны, в основном, по хроникам Шекспира.

Н.БАСОВСКАЯ: Вы им немножко льстите.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Кому: Генриху или школьникам?

Н.БАСОВСКАЯ: Авторам учебников.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Тем не менее. До вступления на престол Генрих, или принц Гарри, вел чрезвычайно распутную жизнь.

Н.БАСОВСКАЯ: Обычную для молодых принцев.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А после этого, когда он стал королем, он сразу переменился, забыл прежних друзей и победил французов при Озенкуре. Третье, что написано о нем, - это то, что он почему-то самый славный английский король. Его чтут англичане, как мы Петра I. Кстати, как мне стало известно, он правил только 9 лет.

Н.БАСОВСКАЯ: Совсем недолго. Умер молодым.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Что же все-таки это был за пацан?

Н.БАСОВСКАЯ: Если говорить, что все так, то давайте начнем с того, что же все-таки так? Каждая личность, стоящая высоко, а король в Средневековье стоит выше всех, оставляет след в истории. Значит создаются исторические источники: хроники, жизнеописания, документы. А мы начинаем их изучать. С философской точки зрения, исторический источник бездонен. Нельзя сказать все.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Как бездонен? Человек пишет то, что видит. Сидел хронист и описывал короля, скажем, в синей мантии, украшенной леопардами. Правильно все написал.

Н.БАСОВСКАЯ: А все ли ты увидел в этом тексте? Глубина источника и его познавательная сила зависит от вопросов, которые мы ему задаем. Одна эпоха спрашивает об одном, другая – о совершенно ином. Как правило, каждая эпоха ищет в личностях прошлого какие-то аналогии, ассоциации, ответы на волнующие их вопросы. Для Шекспира Генрих V – это результат такого знакомого нам сегодня поиска, а именно, национальной идеи.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А что такое было тогда до Генриха?

Н.БАСОВСКАЯ: Англия в XVI веке выдвигается на мировые рубежи.

А.ВЕНЕДИКТОВ: При Елизавете.

Н.БАСОВСКАЯ: Да. Она становится владычицей морей. Такого положения у нее прежде не было.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А можно ли сказать, что Шекспир зачеркнул практически все документы эпохи и создал Генриха V? И против шекспировской версии уже никто не мог потом выступить?

Н.БАСОВСКАЯ: Нет, не думаю. Дело в том, что хроника Холеншета, которую он использовал, и ряд других анонимных хроник – это хроники истинных современников, и они были в восторге от победы при Озенкуре 1415 года. Эта победа на севере Франции после возобновленной так называемой столетней войны потрясла Англию. Позади были долгие годы неудач. Первый период 100-летней войны закончился для них неудачно. Вдруг снова слава английского оружия, поле боя, на котором они победители. Там были шероховатости, нарушение рыцарских идеалов страны Генрихов – все это забыто, надеты шоры, все это неважно. Они победители.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Полтава.

Н.БАСОВСКАЯ: Типа того. Позвольте я прочитаю 2-3 строчки из Шекспира. Напомню, каким он его рисует.

Когда бы Генрих принял образ Марса!

Кто, битву пережив, увидит старость,

Тот каждый год, в канун собрав друзей,

Им скажет: «Завтра праздник Криспина!»,

Рукав засучит и покажет шрамы:

«Я получил их в Криспинов день!»

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это день битвы при Озенкуре.

Н.БАСОВСКАЯ: Да. День святого Криспина.

Для нас война суровая работа (это говорит Генрих)

В грязи одежда, позолота стерлась

От переходов тяжких и дождей,

На шлемах нет ни одного пера –

Залог того, что мы не улетим…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Движенья быстры, он прекрасен,

Он весь, как Божия гроза, идет,

Ему коня подводят…

Чистая «Полтава».

Н.БАСОВСКАЯ: Каждый народ в своей национальной истории, видимо, нуждается в таких эпизодах. Не будем говорить, хорошо это или плохо. Это смешные оценки в отношении исторического прошлого. Смешно, когда мы говорим, что мы сегодня ищем национальную идею. Вдруг представители власти заговорили, что надо искать какой-то дискурс. Мы ищем, и всегда ищем.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Шекспиров не хватает?

Н.БАСОВСКАЯ: Да, это редкая штучка – такие люди.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А все-таки, что такое был Генрих, принц Гарри?

Н.БАСОВСКАЯ: Что мы можем сегодня добавить к героизированному образу Шекспира? Он героизировал – конечно, вряд ли он говорил, что «мы не улетим», потому что тексты речей начала XV века не могли сохраниться, не было прямых записей. Хронисты пересказывали, что они слышали, солдаты и офицеры пересказывали, что они запомнили, поэтому точность этого текста требовала художественной обработки, и Шекспир это сделал. На самом деле, если вглядеться в Генриха V внимательно, будет много любопытных наблюдений. Во-первых, зачем он нам? Это европейская история, это знаковые фигуры Европы, в которой мы живем. Мне кажется, нам важно и посравнивать: и мы ищем наших героев, и англичане, и французы на них критически смотрят, как на некоторых наших героев иностранцы. Мне кажется, недостаточно подчеркивается (Шекспир просто молчит об этом), что Генрих V – сын узурпатора.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Захватившего престол.

Н.БАСОВСКАЯ: Да. Его отец Генрих IV, герцог Ланкастерский, в 1399 году стал английским королем в результате государственного переворота. Английский король Ричард II, нелюбимый, непопулярный (при нем были неудачи во Франции, и он прекратил эту войну), был низвергнут и убит, а к власти знать привела отца нашего Генриха V.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Напоминаем, что Ланкастеры – это Алая Роза.

Н.БАСОВСКАЯ: Это приход к власти узурпатора. Почему? Потому что Ланкастеры – потомки 4-го сына знаменитого короля Эдуарда III, а был 3-ий сын – Лайнел, и у него были потомки. Права сыновей Лайнела были обойдены.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть не только сверг и убил, но еще и не являлся первым наследником.

Н.БАСОВСКАЯ: Он сам не убивал, но с его ведома, кажется, заморен голодом был Ричард II. Были обойдены права более прямых наследников. Была проблема многодетности Эдуарда III. Когда-то мне одна девочка на вступительном экзамене по истории сказала: «Феодальная раздробленность на Руси объяснялась многодетностью русских князей». Я подумала, как это смешно. Не так смешно. Многодетность правителей в ту эпоху имеет большое значение – много претендентов. Ведь до сих пор где-то по миру мечутся те, кто претендуют на то, что они наследники Романовых. Это очень серьезная вещь в монархическом строе. Итак, они обошли права потомков 3-го сына. Ланкастеры у власти. Конечно, в глазах большой части общества они узурпаторы, поэтому и Генрих V - сын узурпатора. Мне кажется, в его жизни тяготение к героизации было, потому что все пишут, что перед битвой он сказал воодушевляющую речь. Он лично сражался, проявлял личную силу и властность в сражениях. Он хотел замять этот пункт. Что нужно тем, кто не очень уверен в своей власти? Маленькая победоносная война. Будет ли это Франция или другое место, но это в истории человечества до сих пор не изменилось. Он возобновляет эту войну, которую никто не называл 100-летней, которая чисто формально длилась больше 100 лет.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть Вы считаете, что эта война возобновилась Генрихом V, чтобы упрочить династию, доказать легитимность, присоединить территории?

Н.БАСОВСКАЯ: Долгие годы засилья марксизма мы искали экономические предпосылки.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Наверное, тоже были.

Н.БАСОВСКАЯ: Я отдала дань этим поискам. Я написала специальные статьи о ситуации перед возобновлением войны. Они имели место. Что такое экономические предпосылки? Я обещаю вам поместье – вот он стимул, и экономический, и политический.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Кстати, надо вспомнить, что в момент прихода на престол ему было около 25 лет. Молодой парень.

Н.БАСОВСКАЯ: Он дал им поместья. Нормандия была оккупирована надолго после Озенкура. На 25 лет.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы мимоходом прошли, сказали, что в битве при Озенкуре были нарушены рыцарские правила. Что Вы имели в виду? Он первый среди монархов, кто их нарушил?

Н.БАСОВСКАЯ: Среди монархов, пожалуй. Были те, кто не очень их любили.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Разбойные бароны.

Н.БАСОВСКАЯ: Это было переходное. Это начало Нового времени. Рыцарство не в самой большой чести, но во Франции был Иоанн II Добрый, который создал рыцарский орден Звезды и верил, что спасет рыцарство. В Англии многие верили в идеалы Круглого стола и короля Артура. А он совершил невиданное, и я не сразу в этом разобралась, потому что английские историки молчат. Во время сражения при Озенкуре, как пишут источники, хроники, очевидцы, случилась вылазка каких-то разбойников. Французские разбойники напали на английский обоз, ограбили его. Это осложнило битву. Генрих был вынужден принять опасное решение: убить пленных рыцарей.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Перебить пленных сдавшихся рыцарей?

Н.БАСОВСКАЯ: У рыцарей даже не отбирали оружие. Если рыцарь поднял одну руку и сказал, что сдается, - этого достаточно, потому что это рыцарское слово. Были пленники. Я стала разбираться, что же это были за разбойники. В Хронике неких первых 4-ех Валуа (анонимная французская хроника, написанная, видимо, горожанином) нахожу потрясающие нюансы: ограбили обоз, залезли на колокольню, стали бить в набат. Разбойник, который что-то ограбил, убегает с добычей. Они распевали «Воспеваем Тебя, Господи» и кричали, что английский король убит, а это была чистая, как мы сегодня скажем, дезинформация. Французские рыцари, сидевшие в плену, дрогнули, и тогда он отдал этот страшный, антирыцарственный приказ.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я напоминаю, что это программа «Все так». Мы вместе с Натальей Басовской говорим о Генрихе V Победителе. Прежде чем мы уйдем на новости, я скажу о наших победителях. Ни одного Генриха я среди них не вижу. Правильно назван город Реймс. Книгу Натальи Басовской «Леопард против Лилии» получает Виктор – 482, Сергей – 013, Александр - 926, Ксения – 817, Надежда – 528, Юрий – 132, Сергей – 155. После новостей мы вернемся в студию.

/новости/

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это программа «Все так». В студии Алексей Венедиктов и Наталья Басовская. Победа при Озенкуре, Генрих V Победитель перерезал пленных рыцарей, остался победителем, захватил северную Францию, взял Париж, объявил себя наследником французской короны.

Н.БАСОВСКАЯ: Не просто объявил, а добился подписания договора в 1420 году в городе Труа. Был подписан тяжелейший для Франции договор, согласно которому происходило объединение корон, французский король Карл VI – душевнобольной человек. Я надеюсь, мы как-нибудь о нем поговорим, потому что это интереснейшая и сложнейшая фигура. После смерти Карла VI, который старше Генриха лет на 20… Ясно, что он умрет раньше, тем более средняя продолжительность жизни в Средние века не так велика.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Около 40 лет.

Н.БАСОВСКАЯ: Да, кто-то считает, что еще меньше. После этого Генрих V становится королем и Англии, и Франции. В честь этого он женится на дочери Карла VI – прекрасной Екатерине. Шекспир придумал, что у них любовь, роман, страсть, что, едва увидев друг друга, они падают в объятия друг друга. Это все художественный вымысел. Нормальное сватовство. Но он женится на красивейшей принцессе. В те времена между европейскими дворами всегда была договоренность, кто первая красавица. В тот момент это была Екатерина. Все это было, по-моему, субъективно, предвзято. Немыслимой красавицей считали Марию Стюарт, мы смотрим на ее изображения – да, эталоны красоты изменились. Какой была на самом деле Екатерина, я не знаю.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А что, не сохранилось рисунков?

Н.БАСОВСКАЯ: Есть идеализированные рисунки. Идеализация в духе Средневековья. Ее красота на этих картинках довольно условна. Брак состоялся, оттуда пошли дети и многие несчастья английского двора, потому что Екатерина была совершенно психически здорова и нормальна, а вот среди детей, внуков душевнобольного Карла, были душевные болезни. Это очень тяжело сказалось в войне Роз, потому что последний Ланкастер, Генрих VI, - это мучительно душевнобольной человек. Он то придет в себя, то потеряет рассудок.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Сын Генриха V и Екатерины?

Н.БАСОВСКАЯ: Да. В итоге он был убит в Тауэре. Казалось бы, Генрих V – счастливый завоеватель. Но вот уже несколькими штрихами я показываю, что не все так просто. Кроме того, не так просто сдавалась Франция. Многие маленькие крепости оказывали сопротивление. Времена вроде бы давние, но французы говорили что не хотят (хроники так и пишут: «не хотим») стать англичанами. Почему? Это труднообъяснимо. По сей день этническая самоидентичность – сложный вопрос. А тут она формировалась вовсю. Англичане отдельно, французы отдельно, а когда-то их дворы были очень сильно переплетены. Генрих выходит из себя, потому что французы так нелегко сдаются, он теряет рыцарственный образ. Маленький городишко Мон не сдается, и все. Комендант там гасконец-рыцарь. Гасконцев и во Франции не жаловали, тем более, англичане: безобразник, хулиган.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не сдает город Генриху, хотя Генрих уже официально наследник французской короны.

Н.БАСОВСКАЯ: Он привез к стенам городка Карла VI, безумного французского короля, и тот им говорил, что Генрих – их законный правитель, что он сын Карла (по договору в Труа, его назвали сыном). А гасконец не сдается. Когда все-таки пала эта крепость, Генрих приказал заковать этого коменданта в железную клетку и возить для нравоучения по городам северной Франции.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А он был рыцарем?

Н.БАСОВСКАЯ: Да. Таким образом, идеализация Генриха – это работа его потомков, потому что в реальной жизни все так, как в жизни: есть успехи, есть трагические черты.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Скажите, а эти его поступки… В каждой эпохе своя мораль – потокам судить тяжело. Эти поступки его, обращение с рыцарями, скорее, укладываются в нормы морали того общества, к которому принадлежал Генрих V?

Н.БАСОВСКАЯ: Нет, просто в реальной жизни эти нарушения начались. Времена Роланда прошли. Происходит кризис рыцарских идеалов, но они никем не отменены, поэтому для его недругов и недоброжелателей была прекрасная почва. При французском дворе говорили о жестокости англичан, о том, что их правители чуть ли не монстры. Это звучит в официальной французской хронике. Это, конечно, тоже предвзято, но это звучит. «Никогда не будем отдавать наших принцесс замуж в Англию» - это говорилось еще до Генриха V. При нем снова вспыхивают эти настроения, потому что англичане «жестоки, как звери». А в самом конце 100-летней войны появляется такая присказка: англичане не люди, у них под одеждой есть хвосты. Об этом пишет хронист Джоан Лиль. То есть это удивительная вещь, когда живая реальность с красивой, разрисованной еще в XIII веке рыцарской моралью начинает существенно расходиться с жизнью. Генрих V, по-видимому, в жизни поначалу ощущал себя очень удовлетворенно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А как же? Он же объединил все.

Н.БАСОВСКАЯ: Это сквозит в его указах, в его распоряжениях. У него 2 короны в близкой перспективе, ведь скоро умрет безумец Карл VI, и он объединит две короны. Об этом почти 300 лет шли споры: будут эти земли вместе или нет.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я напомню, что у нас в эфире Наталья Ивановна Басовская. Как воспринимались победы Генриха внутри Англии? Была ли память о том, что он сын узурпатора? Какая-то часть клана должна была быть недовольна. Часть народа недовольна. Баронам, которым раздают земли хорошо, но это же военные налоги. Что там было? Или там тоже была благодать?

Н.БАСОВСКАЯ: Внутри Англии зрела почва для будущей войны Роз, которая разразится в 1455 и продлится 30 лет до 1485. Война кланов английской знати: Йорки с опорой на север и Ланкастеры, которые тоже были выходцами с севера. Зрела почва.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Почему? Вот победитель. Все получают земли. Вот слава, две короны.

Н.БАСОВСКАЯ: Потому что непосредственно после битвы было ровно такое настроение: ликование в стране, пышные шествия, молебны. Но потом приходят будни тяжелого покорения севра Франции, а будни всегда разочаровывают. Например, монастырь Мон Сен-Мишель. Я слышала передачу, что французы его реставрируют, восстанавливают в первоначальном виде, ибо море сегодня от него отступило и оно соединилось с сушей, а монастырь был на острове. Они хотят это вернуть, чтобы монастырь был полностью окружен водой. Монастырь не сдавался 25 лет, а это у берегов Нормандии. То есть были такие штуки, которые мучили Генриха. Я читала хронику Мон Сен-Мишель. Она есть в нашей стране в единственном экземпляре в Санкт-Петербурге. Надеюсь, что цела по сей день. Небольшой гарнизон – несколько десятков человек – жили французской жизнью, зная, что Нормандия оккупирована.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, это же такой островок в Нормандии.

Н.БАСОВСКАЯ: В полном смысле слова, остров. Французы сейчас это восстанавливают. Молодцы. Берегут свою историю. Они служили французскому королю, они не признали договор в Труа. Через 2 года после этого договора в 1422 Карл VI умер. Ожидаемое событие. Современные хроники называют его стариком, старцем. Ем, по-моему, 56 лет. Это для того времени и есть старец.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Глубокая старость.

Н.БАСОВСКАЯ: Совершенно безумный. Теперь ликуй Генрих V. Но огромная часть Франции не в его руках. На юго-запад засел дофин, сын безумного Карла VI.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть у Карла VI был еще собственный сын?

Н.БАСОВСКАЯ: Да, будущий победитель в так называемой 100-летней войне? Будущий дофин Жанны Д’Арк. Тот, кто войдет в историю как Карл VII Победитель. Тогда этим договором он был обойден, его прав забыты. При дворах пустили слух, что он не родной сын безумца, что безумец был не в курсе дела, что вполне можно было себе представить, что его мать Изабелла Баварская – развратная женщина и родила его от другого мужчины. Вариантов, от кого, было множество.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Поэтому лучше Генрих V.

Н.БАСОВСКАЯ: Конечно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Женатый на законной наследнице Екатерине.

Н.БАСОВСКАЯ: Да, а тот сомнительный. Пустили слухи, что у него нет прав и т.д. Отсюда тот жалкий его образ, который сложился перед появлением Жанны Д’Арк. Как только Карл VI умер, у него что-то шевельнулось в душе, но еще была тишина. Через несколько месяцев случилось невиданное: умер молодой Генрих V. Вдруг.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Отравлен?

Н.БАСОВСКАЯ: Нет такой версии. Об этом не говорят. Войско осаждало очередную крепость, двигаясь к юго-западу. Дикая жара, как бывает в преддверии южной Франции, желудочные заболевания. Предположительно, какая-то эпидемия в войске. Это было очень распространено в те времена, но с таким же успехом он мог быть и отравлен. Только вопрос: какая сила пропустила к нему в это время каких-то убийц? В Англии были недовольные, но это далеко. Они его боятся.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А он умер во Франции?

Н.БАСОВСКАЯ: Да, он умер формально правителем двух корон. И тогда дофин совсем оживился. Договор Труа развалился. Договор развален двумя смертями. Он держался на том, что один безумец умрет, а молодой и сильный Генрих V, женатый на французской красавице Катерине, продолжит управление объединенным королевством. Вы говорили про недовольство им. Оно сильно смягчалось некими обстоятельствами. Все больше его приближенных получили поместья в Нормандии и стали получать от них доходы. Опять не безоблачно. Есть ряд исследований, сейчас моя ученица занимается английской Нормандией. Много недовольных было там: приходится сажать гарнизоны (а это деньги), чтобы удерживать недовольных. Какие-то партизаны. XV век – а уже вовсю партизаны. Кто такой партизан? Это тот, кто говорит: «Ты пришел в мой дом, а я схватил первое попавшееся под рукой и оказал тебе сопротивление». Все идет непросто. Тогда оживляются недруги Генриха, говорят, что война оказалась не так легка, как казалось. Начинаются подсчеты, а тут он еще и умер – просто замечательная ситуация. Надо быстро решать вопрос с престолом. Ланкастеры хотят удержать власть всеми силами и какое-то время ее еще держат. У Генриха остался сын-младенец. И что? Короновали младенца, но это значит разнузданный двор, когда младенец или безумец у власти – это прелесть для окружения. Когда во Франции у власти был безумный Карл VI, была война двух кланов. Здесь младенец оказывается у власти, опять разгул. Генрих VI сам не знает, чем он правит, пока он маленький, а когда он вырос, этот несчастный, трагический человек, пребывал то в сознании, то без сознания, то одна партия перетащит его на свою сторону, то другая. Это тоже имеет прямое отношение к судьбе Генриха V: каково было его потомство. То есть безоблачный образ, нарисованный тем же Шекспиром…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Король – солнце.

Н.БАСОВСКАЯ: Да, а на солнце пятна.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я просто хочу напомнить, что его отец – узурпатор, а его сын – безумный Генрих VI – был в результате убит.

Н.БАСОВСКАЯ: В Тауэре.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, между узурпатором и безумным, свергнутым узурпаторами Йорками, оказывается единственное, что можно поднять на щит.

Н.БАСОВСКАЯ: Его и поднимают, потому что XV век – это истоки национальной истории в Западной Европе и для французов, и для англичан, и для немцев. XV век показателен, не зря он считается рубежом Средневековья и Нового времени. Условным событием, которое знаменует этот рубеж, в современной историографии считается открытие Америки, путешествие Колумба.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но это конец XV.

Н.БАСОВСКАЯ: А это начало. 20-40ые годы – это путь к Новому времени. Такой король, как Генрих V, - его истоки в Средневековье, он соединяет короны Англии и Франции (и леопард, и лилия в его гербе), в поведении он уже отчасти человек Нового времени, ибо попирает рыцарские идеалы и совершенно не мучается по этому поводу. Внешне героический Озенкур при нем, но все остальное не так просто. Это одна из тех фигур, которые знаменуют зарю Нового времени. Он очень переходный: он рыцарь, каким его рисует Шекспир, и он же пытается быть завоевателем Нового времени. Что он внес нового по сравнению с первой половиной 100-летней войны? В первой половине столетней войны Эдуард III и его сын Черный принц действовали по-средневековому. Самый популярный метод войны – это крупное сражение на большом поле, как и Озенкур, а затем грабительские рейды. Геройский грабительский рейд по французской земле – затихли на год-полтора.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Обращаю внимание наших слушателей на хорошо вам известного Вальтера Скота, на его повесть «Белый отряд».

Н.БАСОВСКАЯ: Очень характерно, в этом смысле.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Читайте.

Н.БАСОВСКАЯ: Он очень точно передает эти реалии.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Хотя, с точки зрения, англичан.

Н.БАСОВСКАЯ: Да. У каждого своя точка зрения в литературе, но Генрих V отнесся к завоеванию Франции после традиционной большой битвы при Озенкуре, где участвовали десятки тысяч, если не сотни тысяч людей, (цифры в Средние века это очень сложно – 30 тыс. точно высадилось) по-другому. Он не стал устраивать грабительские рейды. Он захватывал крепости, гарнизоны и оккупировал территорию. Об этом французские современные авторы пишут, что это была попытка систематической оккупации Франции и очень ранняя попытка общенародного сопротивления, окрашенного в национальные тона.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть это он породил Жанну Д’Арк?

Н.БАСОВСКАЯ: В каком-то смысле да.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я имею в виду в идеологическом смысле.

Н.БАСОВСКАЯ: Да, здесь прямая связь. Здесь тактика реального покорения, реального превращения Франции в территориальное образование при английской короне, формально англо-французской короне, вызывает сопротивление, потому что это пришлось на тот момент, когда складывается нация, когда складывается национальная идея, когда английский язык стал главным в Англии. До этого говорили по-французски. Со времен норманнского завоевания, когда французский герцог Вильгельм завоевал мигом разрозненные англосаксонские королевства, едва объединившиеся в какую-то туманную Англию. Это другое время. Они не хотят покориться, они сопротивляются. В этом смысле, Вы совершенно правы: дело идет к Жанне Д’Арк. До нее не дожил Генрих V. Он умер в 22-ом, а Жанна появится в 29-ом. Всего 7 лет для Средневековья вообще не срок. А дофину Карлу, будущему Карлу VII, еще не снилась его судьба, что он будет коронован в Реймсе крестьянской девушкой Жанной Д’Арк, которая будет стоять рядом в своих белых доспехах, держать свое белое знамя, воплощать образ Франции на много веков вперед, потом его будет мучить вопрос, как с ней расстаться, потому что нельзя, чтобы королевская власть вдохновлялась народной фигурой. Между тем, Шекспир пытается Генриха V чуть-чуть окрасить в тона народного короля.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нас поправляют совершенно верно, что рассказ «Белый отряд» у Конан Дойля, а не у Вальтера Скота.

Н.БАСОВСКАЯ: А я не поправила.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нас поправят слушатели.

Н.БАСОВСКАЯ: Зато это действительно диалог.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Читаем Конан Дойля.

Н.БАСОВСКАЯ: Но и у Валтера Скота есть блестящие вещи, связанные со Средневековьем, отражающие реалии этой эпохи.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Шекспир, Вальтер Скот, Конан Дойль. Что еще можно порекомендовать про эту эпоху? Что бы Вы порекомендовали, кроме своей книги, которую мы уже рекомендовали?

Н.БАСОВСКАЯ: Конечно, Квентин Дорвард. И те, кого мы уже перечислили. Трудно выйти за эти рамки. Это такие классики. Других не знаю. Современные попытки о них написать не такие уж и выразительные, не такие уж интересные. Не знаю современных книг, которые были бы сопоставимы с этой классикой. Без чтения классики образа истории, в котором все было так… Мы ошибаемся в деталях, в нюансах. Я не договорила, что еще Шекспир приписывает Генриху V. Наше сравнение с «Полтавой» имеет право на жизнь. Образ такого правителя должен носить оттенок народности. Все авторы, писавшие о Петре I, конечно, придают ему что-то народное, как он мог с простым человеком…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Алексей Толстой – наш Шекспир.

Н.БАСОВСКАЯ: Подобрать Меншикова, торгующего зайчатинкой.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Окружить себя простыми людьми.

Н.БАСОВСКАЯ: Демидова заметить. Народный герой: люблю – караю, караю – люблю.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Отец.

Н.БАСОВСКАЯ: Суровый. Что-то в этом роде, более тонко и аккуратно, приписывает и Генриху V Шекспир, поскольку единственное, что есть во всех хрониках, - это то, что он сумел перед битвой очень хорошо вдохновить войско. Все. Что придумал Шекспир? Хождение в народ. Генрих V накануне сражения при Озенкуре бродит по своему лагерю, а там народ: не только профессиональные воины-рыцари, но и простые лучники – крестьяне. Он разговаривает и с ними, а они друг с другом. Один лучник говорит другому, что сам слышал, как король говорил, что не хочет, чтобы за него платили выкуп, если он попадет в плен. Вот какой король-герой! Потому что если надо будет платить выкуп, то с них возьмут огромные налоги. Такая история была когда-то с Ричардом Львиное Сердце, так было с французским королем Иоанном II Добрым, а Генрих о народе печется, поэтому не возьмет выкуп. Эта народная деталь должна дополнить его имидж в истории. Справедлив он? В целом да.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Генрих V – первый герой нашей хроники. Это программа «Все так» с Натальей Басовской. Давайте анонсируем нашу следующую передачу. О ком поговорим? Про кого хотите?

Н.БАСОВСКАЯ: Мы с Вами выбрали несколько вариантов. Можно из другой эпохи. Например, Ришелье.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Герцог Ришелье. Перечитываем «Трех мушкетеров». В следующее воскресение, 10 сентября, в 13:10 встречайте Наталью Басовскую в программе «Все так». С вами был Алексей Венедиктов. До встречи.

Источник www.echo.msk.ru