Как самозванец из русских степей стал символом Дикого Запада.
Проблемы начались на закате, когда пара, отправившись кататься по пустыне, застряла на безлюдной дороге в каньоне. Тишина, ни ветерка. Один за другим, словно ночные волки, их начинают окружать клубки перекати-поля.
«Они нас преследуют!» – в панике кричит молодая женщина. Когда ее муж пытается прийти ей на помощь, один из сорняков кидается на него.
«Словно осьминог! – цедит сквозь зубы мужчина, отрывая цепкое растение от лица. – Оно живое! Как может двигаться сухая трава?»
В старом черно-белом научно-фантастическом сериале «За гранью возможного» (The Outer Limits) были моменты и пострашнее. Но эта серия про перекати-поле, «Крик тишины», уже несколько лет вселяет в меня особый ужас.
Самые крупные растения – размером со средний автомобиль – могут разбросать на своем пути до 250 тысяч семян, которые обеспечат следующую волну нашествия.
Сам я впервые встретился с этими монстрами однажды осенью, когда мы с женой решили купить для своих лошадей гектар земли на окраине Санта-Фе. Вполне ожидаемо мы обнаружили на участке несколько хрупких «скелетов» перекати-поля. На языке науки Salsola ruthenica, или, по-простому, русская солянка, широко распространилась на западе США. Купив участок, через пару месяцев мы увидели, что ряды завоевателей пополнились: мартовские ветра прибили к сосново-можжевеловой роще целые стога перекати-поля.
Я пытался сохранять спокойствие. На участке у нашего городского дома мне доводилось бороться с самыми разными сорняками, иной раз и с солянкой. Я выходил победителем из схваток с прутняком и декуренией, дикой горчицей, которую, кажется, не берут ни огонь, ни гербициды, с льнянкой, выделяющей едкие токсины, чтобы отгонять садоводов вроде меня. Названия, которые американцы дали этим растениям, весьма красноречивы: «свиной сорняк», «собачья отрава», «лошадиный сорняк», «свиная колючка», «вонючая трава», «лохмотник», «сорняк-из-выгребной-ямы». Запрограммированные эволюцией на выживание в самых суровых условиях, сорные травы цветут и пахнут практически где угодно.
Со временем я понял: солянка – их Чингисхан. Захватчица из евразийских степей, простирающихся к востоку от Уральских гор, сорная солянка продемонстрировала удивительную способность процветать на покоренных территориях. Каждую зиму растения отмирают – их стебли становятся хрупкими и легко ломаются под порывами ветра. Ветер гонит эти «скелеты», которые сливаются в уродливые колючие облака, способные погрести под собой дом или породить яростный степной пожар. Самые крупные растения – размером со средний автомобиль – могут разбросать на своем многокилометровом пути до 250 тысяч семян, которые дадут всходы, обеспечив следующую волну нашествия.
На моем ранчо с первыми летними дождями тысячи семян солянки начинают рваться к солнечному свету. На бурой земле они мерцают крошечными сине-зелеными звездочками. Эти малышки, купающиеся в лучах солнца, так милы и невинны! Но очень быстро они начинают причудливо меняться: через пару дней маленькие вредные «тролли» уже вымахали размером с мою ладонь и цепляются своими корявыми «пальцами» с багровыми венами, когда я пытаюсь выдернуть их из земли.